До конца в душе хранил
Человек, что первый камень
Школе нашей положил.
Он о нас в заботах нежных
Не щадил труда и сил.
Он из нас сынов надежных
Для отчизны возрастил.
Отдав должное принцу, Чайковский меняет восторженный тон на назидательный:
Правовед! Как Он, высоко
Знамя истины держи,
Предан будь Царю глубоко,
Будь врагом ты всякой лжи.
И, стремясь ко благу смело,
Помни школьных дней завет,
Что стоять за правды дело
Твердо должен правовед.
Некоторые биографы Чайковского склонны объяснять его отсутствие на юбилейных торжествах скрытой или, скорее, скрываемой неприязнью к своей alma mater. Мол, от сочинения приветственной песни отказаться не мог, но зато на праздник не приехал. Но, может, отсутствие было обусловлено нежеланием встречаться с бывшими однокашниками? Факт совместной учебы еще не означает стойких приязненных отношений, разве не так? Персону брата на праздновании представлял Модест Ильич, написавший ему: «Хор твой, с упрямством называемый всеми кантатой, был исполнен очень неважно, но все-таки успех имел огромный».
На момент поступления Чайковского в Училище правоведения полный курс обучения занимал семь лет, включая в себя четыре года начального, или общего, образования и три года окончательного, профессионального. Программа общего образования включала в себя математику, физику, русский, латинский, немецкий и французский языки, закон божий и церковную историю, всеобщую историю, российскую историю, естественную историю, географию, статистику, логику и психологию. К ним добавлялись рисование с черчением, пение, танцы и гимнастика. Профессиональная программа включала в себя энциклопедию законоведения, римское право, государственное право, уголовное право, гражданское право и межевые законы, судебную медицину, судопроизводство и делопроизводство, законы финансовые и полицейские, с предварительным изложением политической экономии, историю русского права, местные (провинциальные) законы, сравнительное законоведение и юридическую практику (гражданскую и уголовную). Согласно третьему параграфу Устава 1838 года, прием воспитанников дозволялся «только из сословия древнего потомственного российского дворянства, внесенного в шестую часть родословной книги, также детей: военных чинов не ниже полковника, а гражданских – 5-го класса или статского советника». Илья Петрович в 1848 году при оставлении службы в Воткинске вышел в отставку в чине инженер-генерал-майора, так что его сыновьям путь в училище был открыт. Попутно заметим, что так называемых «казеннокоштных», то есть обучавшихся и содержавшихся за государственный счет студентов, в училище поначалу не было. Сплошь одна элита, голубая кровь. Принц Ольденбургский считал дворянское происхождение залогом честного
отношения к государственной службе (наивный!).
Знания учащихся оценивались по двенадцатибалльной