– Если будешь хорошей девочкой, я тебя не свяжу… – едва эти слова сорвались с его губ, требовательное прикосновение смяло нежную кожу там, и я охнула, плавясь от удовольствия с привкусом неожиданной ласки. Пашка ввел внутрь палец, потом вынул и растер, а мои бедра сами раздвинулись, потому что хотелось еще. Два пальца вошли туго, и я ощутила, как его ладонь уперлась в лобок. Дыхание перехватило у обоих. Я безотчетно подалась ему навстречу, отрывая бедра от постели, а он строго посмотрел на мои руки, которые в этот момент потянулись к нему, и я тут же вскинула их вверх, вминая в подушки. – Умница, детка.
Покивала, сама не зная на что, а он отвел пальцы и снова толкнулся внутрь, задевая какую-то чувствительную точку внутри. От этого движения меня выгнуло, я уперлась пятками в матрас и безжалостно смяла подушки судорогой в пальцах.
– Паш…
Он чрезмерно довольный собой улыбнулся одними глазами и закусил губу. Мою. А я попыталась ответить, но он отвел губы и мне стало холодно. Еще хочу.
– Я еще не пробовал тебя на вкус, а ты уже хочешь кончить…
Толкнулся снова, и я, наплевав на его запреты, спятила и обхватила его шею руками, впиваясь в губы своими. Пашка не оттолкнул меня сразу. Нет он поступил благороднее. Дал мне маленький кусочек удовольствия, трахнул ртом, и с усилием оторвавшись, потянулся к ремню и за секунду стянул мои запястья, фиксируя у изголовья.
На мой протестующий писк внимания не обратил и, вернув пальцы на исходную – в меня, начал медленно гладить оголенный нерв внутри, неспешно спускаясь ниже. Его влажные губы коснулись ключиц, ложбинки под грудью, кожи над пупком, низа живота, а потом начал действовать язык. Он заскользил по коже книзу, дошел до прижатой к лобку ладони и Пашка сместил руку так, чтобы можно было беспрепятственно получить доступ к чувствительной точке губами. Втянул клитор в рот, и меня снова выгнуло, и явный стон капитуляции проник в вены. Да, я больше себе не принадлежу. Только ему сейчас.
Но только сейчас.
– Паш…
Он без труда прочел бурю эмоций, кроющуюся в этом слове, и подтолкнул языком клитор, снова проходя по голым нервам моего тела.
Соски уже ныли от собственной остроты, мышцы бедер сводило – до того сильно хотелось кончить. Ремень настойчиво впивался в запястья, которые мне до одури хотелось освободить, чтобы прекратить эту пытку, и в то же время мне хотелось, чтобы эта пытка не заканчивалась. И Пашке хотелось того же, потому что он неспешно поглаживал нежную кожу, попутно сбавляя темп пальцев внутри и меня это бесило. Сводило с ума. Доводило до одури.
– Паш, пожалуйста…
Взмолилась. Если