Он был невероятно хорош: с влажными волосами, рассыпавшимися в живописном беспорядке а-ля «я только что занимался сексом», – но меня лишила дара речи не столько внешность, сколько его зашкаливающая самоуверенность.
– Пойдем в дом, – пробормотала я.
– После вас, – Коул с шутливым поклоном сделал приглашающий жест.
Тяжело вздохнув, я посмотрела на свое новое жилище. С желтыми ставнями и пристройками, которые, вероятно, появлялись, когда рождался очередной ребенок, оно не имело ничего общего с моим нью-йоркским пентхаусом. Бросив последний взгляд на Коула и судорожно вдохнув воздуха, я вошла в дом. Мне придется здесь жить. Я постараюсь сделать так, чтобы мне было здесь насколько возможно хорошо, но это место никогда не станет моим настоящим домом.
Глава 2
– Насчет такой встречи… – заговорил Коул, ведя меня по захламленному коридору. – Твой переезд к нам как гром среди ясного неба. Мы не были к этому готовы.
– Я поняла. – Это не извиняло его недружелюбного поведения, но, надеюсь, служило причиной холодного приема, оказанного мне братьями Уолтер. – Не нужно ничего объяснять.
– Мама сказала, ты из Нью-Йорка. – Коул остановился у лестницы, чтобы посмотреть мне в лицо.
– Да, – ответила я, и сердце ухнуло вниз. Что еще ему известно? Он слышал… об аварии? В переезде в Колорадо единственным положительным моментом было то, что тут обо мне никто ничего не знает. Здесь я могу снова стать просто Джеки, а не девушкой, чья семья погибла. Я не хотела, чтобы парни знали об автокатастрофе. А если они будут вести себя странно рядом со мной? – Она рассказала вам что-нибудь еще? – постаралась спросить я равнодушным тоном.
Коул медлил с ответом, и это подтвердило мои опасения. Его заминка показала: он знает о моей семье.
– Немного, – быстро нашелся Коул, и на его лицо с такой легкостью вернулась улыбка, что ее можно было принять за искреннюю. – Только то, что с нами будет жить дочь ее подруги. Ты для нас в некотором роде загадка.
– Понятно. – У меня пересохло во рту от осознания, что братьям Уолтер известно о моей трагедии, но Коул хотя бы старался вести себя обычно.
– Кстати, я вот даже не знаю, сколько тебе лет.
– Шестнадцать.
– Ты всегда такая робкая?
– Робкая? – эхом повторила я. А чего он ожидал после «радушного» приема всей их братии? И потом, кубики его пресса мало помогали успокоиться.
– Неважно, – рассмеялся Коул, покачав головой. Его глаза искрились весельем. – Идем. Покажу тебе второй этаж.
Подняться по лестнице оказалось непросто. Стопки книг и настольных игр, грязная одежда, сдувшийся баскетбольный мяч и кипа дисков с фильмами очень затрудняли передвижение. Я боялась столкнуть что-то вниз, и подъем напоминал прохождение полосы препятствий. Затем настал черед лабиринта из коридоров, в котором, казалось, невозможно было найти дорогу. Повороты возникали настолько неожиданно и хаотично, словно дом строился вовсе без плана. Коул остановился, когда мы достигли