В первый же вечер после замещения домового на кухне, я возвращалась к себе на третий этаж ползком, выжатая как лимон. «Бедный Бари! У него так каждый день! Теперь неудивительно, почему он такой вредный». После вынужденного эксперимента, я уж и не знала, что хуже, готовка или тренировка. Всё, что создавалось мной в течении многих часов на кухне, съедалось меньше, чем за полчаса. Это не мужики, а саранча какая-то. Нет, готовить я люблю, но не так часто и не в таком количестве.
К моему счастью, Бари болел всего два дня. Он, конечно, с удовольствием поболел бы ещё, но, пришедший навестить его Диларий, наотрез отказал ему в больничном листе и на третьи сутки, бедному завхозу, пришлось выйти на работу.
Как-то проходя мимо гостиной, где сидели мальчики, я услышала обрывки их разговора. У Адрина, как всегда, появилась мысль, которую он не преминул высказать товарищам:
– А давайте мы снова искупаем Бари, тогда Насте опять придется спасать нас от голода. Кто за?
– Не, не подойдёт, – промычал Элджи. – Сомневаюсь, что Валеон привёл её сюда для того, чтобы она с утра до ночи нам кашеварила. Правда, вынужден признать, готовит она вкусно.
Мне было приятно слышать подобные слова в свой адрес. Настроение заметно улучшилось. И жизнь тоже.
Во избежание повторного «заплыва» домового, только теперь уже со стороны ребят, между нами была установлена договорённость, что два раза в месяц у Бари будет выходной, а его место на кухне буду занимать я. В такие дни Диларий давал всем официальный отгул. Тренировки отменялись, потому что работать после моей кормёжки никто не мог. Для ребят такой день становился праздником, точнее праздником для их животов, а Бари мог спокойно ходить в гости и отдыхать, чему он безгранично радовался. В свой выходной он сиял, как медный начищенный пятак и даже причёсывался.
Со временем мои кулинарные навыки только улучшались, благодаря урокам Бари по приготовлению овощей. Предпочтения ребят я тоже изучила хорошо. В большинстве своём они все любили мясные блюда, кроме Виерана, тот предпочитал растительную пищу. Самым любимым считались пельмени со сметаной, а эльф с удовольствием лопал вареники с картошкой или сыром.
С того времени жизнь потекла спокойно и размерено. Даже Бари перестал делать мне мелкие пакости. Может из-за того, что я проявила характер, показав себя грозную, а может по тому, что ухаживала за ним во время болезни. Сложно сказать, но так или иначе, а топор войны, я всё же, мысленно, прикопала, где-то за домом.
Наконец настал тот день, когда моим припасам пришёл конец. Я оттягивала сие событие как могла, но оно оказалось неизбежным. Последние несколько дней, мне приходилось все телом прижимать тюбик с зубной пастой о дверной косяк, чтобы выдавить хоть чуточку. Из двух мыл сделала один цветной обмылок, поскольку одно имело розовый,