– О чём ты говоришь? – Что ж, ей бы уже и вправду было проще – мои мысли читать, чем и мне же их самой дважды повторять. Бывает же! А что поделать? Словарный запас мельчал – со скоростью опускания лифта и выхода кислорода из сдавленного горла.
– «Что» с тобой произошло – минутой ранее? – Видимо, решилась-таки и решила же начать – с азов и чего-то отдалённого, чтобы затем лишь прийти к чему-то «близкому», да и «к чему-то уже»! Так сказать, показать на пальцах: и тут же – сквозь них. Что ж, так со мной и мне – и надо: доходчиво и дотошно – всё разжёвывая и, как пингвину, да и любому же птенчику в принципе, после – «блюя-плюя» в рот. – «Что» – ты чувствовала?
– Я… Я задыхалась! Лифт был заперт, а я… Я не могла – выбраться из него! Не могла – выйти! Будто бы… Будто все мои страхи…
– …враз и ожили, – изогнула она свою правую бровь, тут же подогнув левую в хитром прищуре, и осклабилась, – претворившись в жизнь?
– Да! Но… Это ведь – неправда! Этого просто – не может быть! В смысле… Ну да. Точно! Скорее всего – галлюцинация…
– Ты так думаешь?.. – И снова в секунду оказавшись передо мной, она провела своей правой кистью между нашими лицами и взглянула на её ладонь, словно бы и что-то читая, считывая так с неё и… обо мне! – Ты ведь боишься – не только застрять, верно! Рухнуть… Ты боишься ещё – и разбиться, не так ли! – И лифт тут же покачнулся.
Не успела я и что-либо сообразить, как и ещё что-то сказать, хотя бы и ответить, да и как-либо же уже себя повести, как он вновь начал подниматься вверх! Ну а взглянув на табло затем, я и вовсе сглотнула, схватившись за металлический поручень позади себя: вот только же мы были на втором этаже, а уже вновь поднялись на одиннадцатый; но и на этом же кабина не остановилась – и вот я уже вижу предельную отметку: «четырнадцать»! Движение сразу же прекратилось – и я уже хотя бы от этого облегчённо выдыхаю, правда, и вновь же рано, ведь и тут же подлетаю и врезаюсь в крышу кабины вместе с пакетами и банками в них, что уже и наверняка разбились, но и опять-таки – я не обращаю на них никакого внимания: ведь на кону – моя жизнь! И пусть – какая-то. Но и – какая-никакая! Цифры же на табло, тем временем, продолжают сменять друг друга в обратной прогрессии – с просто нечеловеческой скоростью, пока и сама кабина же летит вниз, не останавливаясь ни на секунду и прижимая меня, вжимая в себя: всё сильнее и сильнее. Ещё немного и, казалось, позвоночник точно уже – треснет! И я вновь кричу – во всё горло. Но и это так же вновь и мало, да и ничем вообще не помогает: «вой» стоит такой, что даже мой крик не идёт ни в какое сравнение с ним – скрежетом металлического каркаса кабины о серые же бетонные стены! Все её металлические тросы и канаты – будто враз треснули. И все! Чтобы остаться – лишь ошмётками наверху. В то же время как сама кабина, висевшая когда-то на них, целёхоньких, летит вниз – с их осадком и моим же остатком: как души, так и тела!
– Ос… Останови!
– Что? – Пропел голосок! И, взглянув вниз, я не верю своим глазам – она так и стоит на ногах: только и на этот