Зачем она спрашивала про воспоминания? Она начинала отпускать их. Поэтому чувствовала себя свободнее. Все постепенно забывается. Наша память устроена так, чтобы впитывать новую жизнь, новые эмоции и избавляться от старых, иногда ненужных мыслей и впечатлений. Часть нашей жизни стирается из воспоминаний.
Я настолько запутался в спектре ее эмоций. Вот несколько минут назад она проливала безутешные слезы по своему мужу. Сейчас она счастливо улыбается. Зачем ей я? Зачем ей психотерапевт? Или что-то случилось за эти пару месяцев?
Мне хотелось как следует в этом разобраться. Это определенно необычный случай. Но я рассматривал ее ситуацию уже не с профессиональной точки зрения. Юлия начала мне нравиться как человек, как девушка. Девушка, которая запуталась в своей судьбе, в своей жизни настолько, что ей необходима чья-то помощь. Но я уже сомневался, что могу ей чем-то помочь. В данный момент я хотел услышать все ее историю. Я хотел наслаждаться ею. Хотел наслаждаться ее лицом, ее взглядом. Впитывать в себя всю ее муку, чтобы ей сделалось хоть немного легче.
Она улыбалась. Улыбка казалось какой-то легкой, воздушной. Мне хотелось смотреть на нее вечно. Она дарила ощущение покоя. Но взглянув на ее лицо, я понял, что ошибся. Она улыбалась одними губами. Глаза все еще хранили тоску.
Юлия молчала несколько минут. Тишина снова словно обнимала девушку, невидимой рукой гладя ее плечи, не давая ей говорить. Я не хотел тревожить ее. Она все еще пребывала в своих воспоминаниях. Но я отметил для себя, что она уже не так неловко сидит на кресле. Она облокотилась на спинку. Но закинула одну ногу на другую. Я понимал, что ей очень тяжело дается разговор. Давить не хотелось. Я просто ждал. За окном запели поздние цикады. Это услаждало слух. Давало пищу для размышлений.
Тишину нарушил стук в дверь.
– Юрий Павлович, уже поздно. – это мой секретарь так решил сообщить о своем уходе. – Ваш рабочий день уже закончился.
– Я знаю, – слишком резко отреагировал я. Вскочил со стула, чтобы закрыть дверь. – можете идти домой. Я немного задержусь.
По моему тону секретарь поняла, что сейчас со мной лучше не спорить. Я услышал удаляющееся цоканье каблуков. Черт! Только бы это не нарушило атмосферу, которая сложилась за время вечера. Но, казалось, Юлия ничего не слышала. Она все еще пребывала в своих воспоминаниях. Я побоялся возвращаться обратно на свое место и так и остался стоять у двери. Туда практически не проникал свет. Я мог рукой дотянуться до выключателя, но решил, что не стоит этого делать. И вообще сейчас лучше не совершать никаких движений. Эта девушка, Юлия, она будоражила мое воображение. Я хотел только одного: чтобы она завершила свой рассказ.
Когда Юлия облокотилась на спинку кресла, я перестал видеть ее лицо. Я видел ее длинные каштановые струящиеся волосы, нежными прядками спадающие на плечи. Видел одну руку, мягко лежащую на подлокотнике кресла. Обручальное кольцо на безымянном пальце, которое она продолжала теребить.