Не дожидаясь ответа, Степаныч плюнул на пол, и тут же из пола вынырнуло блюдце, мигающее красным предупредительным огоньком.
– Принеси-ка, братец, униключ, – скомандовал старый космолётчик. Робот-уборщик скользнул в противоположную от обшивки стену и вернулся с блестящим металлическим прутом. Дед поднёс его к обшивке, на которой засветилась сетка из квадратов, провёл по стыкам, и одна из панелей отвалилась. На её месте зияла тьма. Марчик сразу почувствовал, что там ничего нет. Дед сунул в пустоту стержень, и он исчез.
– Вот из чего состоит скорлупка нашего ковчега. Её никакой метеорит, никакая бомба не порушит. Можно засунуть туда все планеты, все звёзды, всю вселенную – и ноль реакции.
– Деда, а из чего сделали это ничто?
– Пёс его знает. Ковчег строили, когда уже был запущен эос-компьютер – тот самый внешник, о котором я говорил. Его спрашивали, а он выдавал формулы, разные решения, которые были непонятны, но работали. Такая вот бесовщина.
Космолётчик приладил панель на место, и они в молчании отправились к центральному колодцу, где была устроена часовня. Григорий Степанович помог Марчику поставить свечку перед Николой Угодником, затем, глядя на икону другого святого, с белой шапкой на голове, стал креститься:
– От нападения иноплеменных сохрани, старыя утеши, юныя настави, безумныя умудри, плененныя возврати…
– Деда, ты кому молишься?
– Иоанну Новгородскому, который верхом на бесе в Иерусалим летал. Это духовный покровитель космоплавания. Всю молитву наизусть не знаю, а вот эти слова запомнились. Хорошо сказано. Про нас с тобой.
* * *
Григорий Степанович жил на третьей палубе нижнего жилого яруса, прямо над техническим ярусом. В его «отсеке» обнаружилось много настоящих вещей: велотренажёр, беговая дорожка, разные металлические приборы – всё это было снято с космолёта «Ермак», на котором дед когда-то летал инженером-программистом. Тут же на полке стояли модели космолётов, и они Марчика не впечатлили: какие-то бублики, нанизанные на палочки. Папин парусник был интереснее, в нём больше всяких штучек. Дожидаясь, когда дед закончит с домашними делами, Марчик заскучал.
– Ты, наверное, устал, – заохал старик. – Подожди, сейчас воду у гриба сменю. Без меня тут робот орудует, а чайный гриб любит человеческие руки. Вон как обрадовался!
Марчик смотрел, как хозяин отсека сухими морщинистыми ладонями аккуратно подхватывает из банки желеобразную лепёшку и пересаживает в другую стеклянную банку, и видел, что гриб – настоящий. Но где в нём радость? Шутит дедушка.
Спустя месяц они построили муляж ковчега. Дед придумал фокус: берёшь яйцо в руки – и оно становится прозрачным, каждая палуба, каждая деталь внутри видна. Вторую модель, «Ермака», построили быстрее. Но тут занятия прервались – бывший космолётчик вдруг перестал выходить из своего флигеля, поскольку впал в глубокий запой. Мама тоже не баловала вниманием, появляясь на полчасика утром и вечером, уверенная, что старик