Утром следующего дня мы уже работали на пляже, собирая мусор и мертвые замерзшие тела, которые выносило морем. Ветер стоял жуткий. Просто невыносимый. Холод пробивал до костей. Под ногами был замерший песок вперемешку со свежим снегом, по которому было очень тяжело ходить. В тот момент я уже не наслаждался здешними видами, а скучал по дому, по родному Рэму.
Как-то я припозднился, бродя по берегу. Наверное, задумался о чем-то своем. Был уже вечер. Темнело. Холодный ветер все усиливался. И тут я снова почувствовал тот взгляд, от которого уже отвык. Взгляд темного силуэта. Я повернул голову. Встал прямо напротив сильного ветра и смотрел в море. Тщательно вглядывался вдаль. Ведь именно оттуда я чувствовал его взгляд. Мое лицо мерзло, а темного силуэта я все так и не видел. Стало темнеть, и я понял, что мне, если не показалось, и он есть, его не разглядеть. Не увидеть в этом холодном мраке. Но я его чувствовал и в этот раз даже слышал. Он как будто нашептывал мне что-то на ухо, но я так и не смог разобрать. Так это было тихо и невнятно.
Вскоре нас наконец-то отправили в шахты. Не то, что я был этому рад. Просто хотелось отработать и вернуться поскорее домой. Добирались мы до гор почти сутки, так медленно шла повозка, нагруженная инструментами и другими вещами. К холодному суровому ветру добавился снег, превратив это все в метель. Она засыпала ту еле заметную дорогу, по которой мы приближались к шахтам. Их было не так много, как я ожидал, и оказались очень большими. Просто невероятно огромные проходы в шахты. Сразу было видно, что их строили существа в несколько раз больше людей. Троллей почти не было. Одни, видимо, охраняли шахты, другие прибыли вместе с нами. Было слишком пусто. Скорее всего, это из-за нескольких недавних обвалов. Рисковать своими они не хотели, поэтому заставят нас, чужаков, там работать.
В шахте я ни разу не работал. Да и шахтером не был. Не в крови это. Одно дело рубить деревья, другое возиться с горными породами, проводя все время в темной узкой пещере, которая на тебя так и давит со всех сторон. В общем, работа в шахте превратилась для меня в пытку, которую я терпел в надежде, что когда-нибудь нас отпустят домой. Солнечного света мы почти не видели, возвращались ночью, поесть и поспать. Рано утром снова, опускаясь по туннелям шахты, отправлялись работать. Работали киркой до потери сознания. Все были в грязи, в собственном поту. Голодные и еле живые.
Так продолжалось почти месяц, пока не произошло страшное. Земля у Гор Титанов стала трястись, словно ожила, словно из нее что-то вырывалось