И на половинки не деля,
Бьётся рифма – женская – мужская,
На которой держится земля.
Вчера панихида была по зиме.
Мы все её в путь провожали последний.
А следом шёл снег по уставшей земле —
Бездомный, в права не вступивший наследник.
Летели снежинки в весеннюю грязь,
Срывались со скользких натянутых веток…
Снег шёл торопливо, как будто боясь
Куда-то ещё опоздать напоследок.
Малиновый свитер
О.В.Д. – с благодарностью
Теперь мне по ночам так горько спится:
Потрескивает сердце, как свеча…
Молитвы шепчут тоненькие спицы,
Серебряными клювами стуча.
Нет бабушки давно. Но кто-то вяжет
Мне свитер, повторяя: «раз» и «два»…
И тянется малиновая пряжа
Со дна души, которая – права…
К чему e-mail и номер телефона,
Коль здесь любовь, в моих руках уже?..
И музыка малинового звона
Не затихает в дремлющей душе.
Кофе по-венски
Н.Я.
Кофе по-венски – знакомый сюжет:
Стройный бокал, белоснежный манжет,
Вальсы, балы, парики, треуголки…
Я – в легкомысленной пёстрой футболке,
Ты – с рюкзаком, полным книг и идей…
Встретились двое хороших людей,
Чтоб поболтать о стихах и кино,
Кофе по-венски испив заодно.
Вена была до конца откровенна…
Встретились буднично. Обыкновенно:
«Здравствуй». – «Привет». – И, примкнув к ротозеям,
Мы понеслись по садам и музеям,
Безотлагательно, самозабвенно
Вену вливая в себя внутривенно…
И закружились с восторгом вселенским
Небо по-венски.
И солнце по-венски.
Что же касается кофе… Увы…
С ним решено потерпеть до Москвы.
Мы в карантине: ты и я.
Я на балконе, ты на фото.
Не изменилась жизнь моя
С момента твоего ухода.
И ощущенье, как в кино:
Сижу, смотрю и жду финала.
А ты ушёл давным-давно,
По руслам высохших каналов,
Свободен, дерзок – и один,
Ты вырвался из группы риска,
Туда, где вечный карантин,
Откуда только к солнцу близко.
Карантинное
Июнь пронёсся, радостно стуча
Копытами по клавишам надежды.
С утра до ночи слышу: «Где ж ты, где ж ты?»
И пустота свободного плеча,
Коль нечего уже держать Атланту,
Хранит прикосновение одно…
Весь мир – как в школьной физике «дано»,
Но вдребезги разбиты Гегель с Кантом.
Здесь кто-то перепутал верх и низ…
Июль пришёл – а я оттуда родом.
Что ж я могу, не вылезая из
Норы своей трусливо год за годом?
Ты говорил, что мир накроет тьма,
Когда был жив и он, и ты… в реале…
Давай поставим пушкинское: «vale!»
В