– Не согласен, – вклинивается Логан. – Я бы сказал, стоит нажать на сексуальность.
– Не слушай его.
– Еще сексуальнее, – возражает Логан.
– Менее, – огрызается Гаррет.
Мой взгляд мечется между ними, в висках начинает пульсировать. Это невозможно. Не знаю, как вообще я справлюсь с этим предложением. Я плохо разбираюсь в романтике. Я умею управляться с грязными словами, говорю ей их, когда хочу свести ее с ума. Я умею говорить Элли, что люблю ее, потому что люблю. Я люблю ее всем своим сердцем. Почему предложение должно включать в себя целую чертову речь?
– Знаешь что, попробуй на мне, – предлагает Логан. – Г, очевидно, не благосклонен к предложениям.
– Ой, завались, я отличный объект для предложения. Просто предложение отстойное. Я не буду соглашаться на то, что меня не удивляет.
– Иди и удивляйся сам, – ворчу я, поднимая средний палец.
– Я удивляюсь. Каждый день, как смотрю в зеркало.
Мудак. Он неисправим. Хотя его огромное эго не совсем необоснованно. Есть причина, по которой он четыре года был главной персоной в кампусе Брайара. Сам Гаррет Грэхем, постоянно окруженный жаждущими девушками. Конечно, я забивал шайбу намного чаще, чем он, потому что Гаррет всегда был слишком занят хоккеем и давал это понять любой цыпочке, которая пыталась завязать с ним серьезные отношения. Он трахался, но не так часто, как я или Логан. Но для него это сработало. Его преданность хоккею обеспечила ему контракт с «Брюинз», и теперь он – один из самых высокооплачиваемых хоккеистов в лиге, и у него есть девушка, которую он обожает.
Что для меня дико, так это тот факт, что Г и Логан – снова в одной команде. Четыре года в колледже они играли вместе, затем на два года их пути разошлись, только чтобы Логан попал в команду Бостона – в то же самое время, что и Гаррет. Кстати о прозорливости. Вроде так – я всегда неправильно употребляю это слово.
– Как единственный тут, кто успешно написал стихи для женщины, я думаю, что лучше всего подготовлен к оценке предложения, – говорит Логан, отвлекая меня от моих мыслей.
Гаррет закатывает глаза.
– Успокойся, Шекспир.
– В этом есть смысл, – говорю я Гаррету.
– Видишь? – Логан подманивает меня пальцем. – Иди сюда, большой мальчик.
Я хихикаю, неуклюже перебираясь к нему. Он садится прямее, свесив длинные ноги с дивана. На нем джинсы и черная рубашка с длинными рукавами, и когда он наклоняется вперед, я улавливаю его запах и киваю одобрительно.
– Черт, хорошо пахнешь, чувак. Что это?
– У меня закончился мой гель для душа, и я пользуюсь гелем Грейс, – отвечает он с улыбкой. – Чертовски вкусно пахнет, а?
– О, да. Я теперь понимаю, почему Гаррет пробирается в твой гостиничный номер для всех этих тайных встреч как «мужчина с мужчиной».
– Завидуешь? – ухмыляется Гаррет.
Улыбаясь, я занимаю позицию, в миллионный раз открывая коробку.
Бриллиант сверкает в свете лампы над нашими головами, заставляя Логана вытаращиться