– Ваша светлость, – ответил Чавар, склонив голову. – Двадцать четвертое число – это вполне приемлемо.
– Тогда приступайте.
Чавар уже открыл дверь, когда Майя вспомнил кое-что еще.
– А как насчет остальных погибших?
– Прошу прощения, ваша светлость?
– Я говорю о тех, кто находился вместе с императорской семьей на борту «Мудрости Чохаро». Когда состоятся похороны? Какие шаги вы предприняли для их организации?
– Разумеется, телохранители императора будут похоронены вместе с ним.
Майя видел, что на этот раз Чавар не притворялся – он действительно не понимал, о чем речь.
– А капитан корабля? А все остальные?
– Ах, вы имеете в виду команду и слуг, ваша светлость, – пробормотал сбитый с толку Чавар. – Сегодня вечером они будут похоронены в Улимейре.
– Мы намерены присутствовать.
Сетерис и Чавар уставились на него с нескрываемым изумлением.
– Они погибли вместе с нашим отцом, – сказал Майя. – Мы будем на похоронах.
– Слушаюсь, ваша светлость, – ответил Чавар, небрежно поклонился и скрылся за дверью. Наверное, лорд-канцлер решил, что у нового императора не все в порядке с головой, усмехнулся про себя Майя.
Сетерис, разумеется, в этом нисколько не сомневался. Он неоднократно выражал свое мнение по поводу пагубного влияния Ченело. Но сейчас он воздержался от замечаний, молча закатив глаза.
Ксевет до сих пор не вернулся, и Майя решил заняться другими делами.
– Кузен, – приказал он, – будьте так любезны, пришлите к нам хранителя императорского гардероба.
– Да, ваша светлость, – буркнул Сетерис и, отвесив такой же небрежный поклон, как Чавар, закрыл за собой дверь. Майя воспользовался минутой одиночества для того, чтобы, наконец, встать с кресла и размять затекшие ноги.
– Не все против тебя, – прошептал он, не вполне веря собственным словам. Он оперся о каминную полку, уронил голову на руки и попытался воскресить в памяти восход солнца, увиденный из кабины «Великолепия Кайрадо», но картина в его воображении оказалась тусклой и размытой, словно он смотрел на нее сквозь грязное стекло.
В дверь осторожно постучали, и послышалось робкое:
– Ва… ваша светлость?
Майя обернулся. На пороге стоял мужчина средних лет, высокий и сутулый. Испуганное выражение лица делало его похожим на кролика.
– Вы наш хранитель гардероба?
– Да, ваша светлость, – с низким поклоном отвечал слуга. – Мы… мы служили вашему покойному отцу на этой должности. И будем служить вам, если такова ваша воля.
– Как вас зовут?
– Клемис Аттередж, ваша светлость.
Майя внимательно посмотрел в лицо слуге, но увидел лишь признаки крайней неуверенности в себе и желание угодить императору.
– Наша коронация состоится в полночь двадцать четвертого числа, – объяснил Майя. – На тот же день назначены похороны нашего отца