– Этих не трогать! – приказал Тарас, заметив, что Архелон и Офриад уже занесли над обреченными свои разящие копья. – Я хочу с ними поговорить перед смертью.
Повинуясь, спартанцы согнали трех оставшихся персов к ближайшему костру и, оставив их под охраной Эгора и Архелона, отправились добивать раненых врагов. То тут, то там еще некоторое время раздавались предсмертные хрипы.
Опустив острие окровавленного копья вниз, Тарас остановился напротив пленников, изучая их лица и одежду. Два рослых и бородатых бойца были легко вооруженными воинами. Их кожаные панцири с нашитыми металлическими кольцами были в нескольких местах порваны скользящими ударами спартанских копий. Оба перса были ранены, но не смертельно. Свои тиары они потеряли в бою, и сейчас их длинные волосы развевал горный ветер. В глазах этих поверженных бойцов Тарас прочитал страх. Они уже были сломлены. Третий же пленник был явно греком. Молодой парень, лет двадцати, был одет в гиматий и сандалии, как одевалось большинство людей по эту сторону Геллеспонта. «Значит, это проводник из местных, – решил Тарас, – это хорошо, он может многое прояснить».
– Ты кто такой? – спросил Тарас и подвел острие своего окровавленного копья прямо к лицу пленного грека.
Видимо, спартанец, на медном шлеме и щите которого играли отсветы костра, выглядел достаточно грозно, потому что парень вздрогнул и повалился перед ним на камни. Он стал ползать и целовать его сандалии, старясь обхватить их руками. Но Тарас ударом ноги отбросил его в сторону.
– Не заставляй меня напрасно тратить слова, – произнес он, – если хочешь прожить еще мгновение.
– Меня зовут Эпиальт, – пробормотал грек, съежившись. – Я малиец, пастух.
– Эпиальт? – переспросил Тарас, нахмурившись. – Отчего-то мне знакомо твое имя[14]. Кто эти люди?
– Это кассии из отряда Анафа. Они силой захватили меня в долине и заставали служить им проводником.
Тарас присмотрелся к пленнику внимательнее и понял, что тот врет. Скорее всего, персы обошлись с ним милостиво. Быть может, даже заплатили ему. Как он слышал от перебежчиков, персы убивали не всех, а ко многим покоренным народам относились вполне «по-человечески», желая вызывать лояльность у новых подданных персидской империи. Ведь царь Ксеркс уже видел эти земли своими.
– Это простые воины или военачальники? – уточнил Тарас, оставив пока эти мысли при себе и кивнув в сторону персов. Те, поняв, что речь идет о них, насторожились.
Проводник поискал глазами и, указав на мертвого перса, из спины которого торчала стрела, пробормотал:
– Вот их командир, а это простые воины.
Тарас колебался недолго. Подозвав жестом