– Как ты смотришь на папино предложение? – заштукатурив злость безмятежной улыбкой, я приобнимаю Ярославу за плечи. – Я все равно хотел пригласить тебя куда-нибудь на ужин. А мама, вернее, ее домработница прекрасно готовят.
Разыгрывая этот спектакль, я сильно рискую с учетом взрывного характера Ярославы. Это хорошо воспитанные снобы, вроде нас с отцом, могут внешне соблюдать приличия, втайне желая друг друга убить. Она такими рамками не скованна. Если захочет убить – просто постарается это сделать.
– А как же отель? – переспрашивает она с запинкой.
Если бы я не был так сильно занят борьбой с гневом, то наверняка испытал стыд за то, что ввязываю ее в это. Она ведь даже не подозревает, через что ей придется пройти за ужином с четой Волынских. Сам бы я добровольно на такое не подписался. Но если ей вдруг захочется разбомбить французский сервиз матери – я не стану ей мешать.
– Успеем, – подмигиваю ей я, отмечая психическую волну, исходящую от отца.
Он, разумеется, с первых секунд скалькулировал в голове всю ее жизнь и навесил ярлык «не годна». И это главная причина, почему я пригласил ее поехать на ужин. Чтобы в тысячный раз дать понять, что не ему решать.
– Ну ладно, – неуверенно говорит Ярослава, подтягивая к себе чемодан. – Поехали.
Пусть моей целью и является эпатировать отца, но я все равно испытываю странное удовлетворение, когда она без толики удивления или восторга садится в ожидающий у входа «Майбах». Будто ездила на таком всю жизнь.
Хотя дело в другом, конечно. Она понятия не имеет, сколько стоит эта бронированная тачка, и ей плевать. Чувствую, веселая выдастся поездка. Особенно меня радует то, как кривится лицо отца, привыкшего сидеть на заднем диване. Он терпеть не может ездить впереди – не по чину.
– Ты как? – тихо спрашиваю я, оценивая состояние своей спутницы. Полчаса в северной столице, а уже столько потрясений.
– Нормально, – кивает она, теребя бахрому на своих шортах. – Это точно нормально, что я еду?
– Точно, – подтверждаю я и наклоняюсь к ней ближе, одновременно ловя наблюдающий взгляд отца в зеркале козырька. – Не бойся его. Он, конечно, депутат, но не такой страшный.
– Твой отец депутат? – шепотом, но без какого-либо трепета или удивления переспрашивает Ярослава.
Я чувствую озадаченность. То есть, не в этом было дело? Я думал, она его узнала – все-таки его надменное лицо часто мелькает в новостях, – и потому побледнела.
– Мне просто показалось, что ты его узнала.
Помотав головой, Ярослава сосредоточенно хмурит лоб, будто размышляет о чем-то.
– Что? – переспрашиваю я, начиная теряться в догадках.
– Если