Акула
Даже если какая-то вещь не существует в данной точке пространства и времени по любой абсолютно причине, то всегда есть вероятность того, что вещь эта может случиться. А вероятность – это штука хитрая. Даже слишком маленькая, она, тем не менее, вероятна. Именно поэтому её и называют вероятностью, если кто ещё не в курсе. Вот все вы знаете, что в Чёрном море акул не водится, а я вам возьму и расскажу сейчас одну историю с акулой именно там.
Одна из первых наук, которую проходят курсанты военно-морского училища, – морская практика. Нет, есть ещё строевая подготовка и изучение всяческих уставов, но их мы рассматривать не будем, потому как овладение строевыми приёмами на месте и в движении является крайне несущественным научным знанием для получения гордого звания «военный моряк». То ли дело – вязание морских узлов, прокладывание курсов по карте транспортиром, параллельной линейкой и рейсфедером… Ну не рейсфедером, конечно, а карандашом, но больно уж слово красивое, не мог не вставить. А ещё управление шестивёсельным ялом веслом, рулём и парусом, постижение науки, как правильно пописать из шлюпки и пользоваться парусиновым ведром. Ну вот вы можете представить себе моряка, который не умеет правильно поссать в шлюпке? Я – нет.
Для кафедры морской практики в Голландии был отведён отдельный дом на самом берегу моря, прямо за шлюпочным причалом. На первом этаже был огромный шлюпочный ангар, в нём чинили снасти и ухаживали за самими шлюпками, и пахло там… Ой, даже не знаю, как и описать этот запах снастей и шлюпок. Это запах моря, пиратов и отчаянной романтики. Да. Именно так. А на втором этаже было несколько кабинетиков для преподавателей и огромная аудитория для роты численностью в сто человек. В ней не было никаких новомодных наворотов типа парт, стульев и прочих излишеств буржуазной жизни, а были длинные деревянные столы, лавки, и картины морских сражений перемешивались с морскими картами и стендами с такелажем на стенах. Ох, учился бы и учился в такой аудитории, вот честное слово, до чего там всё дышало вот этим вот морским духом.
А ещё преподаватели. Ну вот какие преподаватели могут быть на кафедре марксизма-ленинизма или, например, паропроизводящих установок? Да, они, безусловно, с погонами и тоже офицеры. Но. Они больше профессора, доценты и кандидаты наук, что, безусловно, вызывает чувство глубокого уважения у меня сегодняшнего, но не вызывало чувства «ах-х!» в семнадцать лет. А вот преподаватели на кафедре морской практики – они больше морские офицеры, чем профессора, если вы понимаете, о чём я.
– Я вам настоятельно ракомдую внематочно меня слухать, ибо слова мои есьм ссуть, которая сделает из ваших дрожащих земельных душонок настоящие солёные военно-морские полосатые нутры!
Говорил это нам худощавый капитан второго ранга с густыми чёрными усами, глубоким, хорошо натренированным баритоном прямо из груди. Его, кстати, так и называли – Ракомдую, чем он, кстати, очень гордился.
Говорил