[18 об.] 23 мая. Утро, в 7 ч.[асов] поздняя литургия. Служит о. Мисаил
[165] в сослуж.[ении] оо. Пинофрия
[166] [sic!] и Виссариона – половина по русски, пол.[овина] по-гречески. После обеда едем с о. Виссарионом на лодке в Нов.[ую] Фиваиду
[167]. Погода чудная. Проходим мимо Ксенофа
[168] и Дохиара
[169]. В Фиваиде встречает о. Николай, „фондаричный“. Идем по „пустынникам“. Подымаемся в гору, покрытую сосн. [овым] лесом, кое где по ней разбросаны каливы пустынников – отдельн.[ые] домики. Заходим к о. Игнатию. Выходит оч.[ень] высокий старик, борода с проседью, но оч.[ень] бодрый, ведет к себе в домик, состоящий из галлерейки стеклянной // [19] стеклянной, как всегда с портретами царей и иконами (на одн.[ой], большой, изображено Распятие Спасителя), начинается разговор. О. Игнатий оч.[ень] словоохотлив, рассказывает горячо, с жаром, – свою биографию, свое обращение, события, помогшие ему. Говорит много,
сбивае отклоняется, но расск.[азывает] оч.[ень] живо, хотя и неск.[олько] утомительно. Отдельные части расск.[аза]
оч. весьма ярки. В общ.[ем] впеч.[атление] оч.[ень] хорошее.
24 мая. Ночь на „фондарике“. Блохи. Отворяю окно, свеж.[ий] воздух, засыпаю. В 6 ч.[асов] литургия. Мал.[енькая] церковь, поют оч.[ень] плохо, хуже, чем где-либо на Афоне, монахов мало. Все очень // [19 об.] старые, и очень утомленные. Одеты оч.[ень] бедно. Днем они работают на „киперах“ („кипос“, по-греч.[ески] огород, русское искажение – кипер). Тем трогательнее упорство их. Некоторые дремлют в стасидиях.
Подымаемся в гору – опять по пустынникам. Первый из них – не помню имени – тоже высокий старик, как и о. Игнатий, мы заходим только на минуту взглянуть каливу. Говорить он особенно не может. Идем дальше, вглубь лесов по горам. Запахи как в Кави[170]. Искусств.[енные] пруды для поливки киперов. Нако- //
[20] нец, доходим до каливы пустын о. Нила. Вылезает старичек со слезящимися глазами. Вокруг его каливы виноградничек и растут фиговые деревья. Он очень тих, едва ворочает языком. Хочет угостить фигами, идет, роется, потом смущенно докладывает, что нам не могут понравиться его смоквы. Впоследствии, от правожатого [sic!] нашего, о. Петра, узнаю, что питается старец почти исключительно „камарней“ и гнилыми фигами, запасы кот. [орых] делает на год. (О. Петр сам оч.[ень] интерес- // [20 об.] ный и замеч.[ательный] человек, оч.[ень] застенч.[ивый] и некрасивый, со слипшимися волосенками, маленькими, полными „доброго“ ветра глазками, редкой, нелепой бороденкой. Весь день он работает на кипере, ночью поет на клиросе в церкви. Работает так много, что у него „кровь пошла, значит, моя унутренность доктор сказал, не в порядке, чтой-то в сродке неладно, и велел мне неделю ничего не делать“. О. Петр спит 1–2 ч.[аса] в сутки. Время, свободное от работ и пения прово- // [21] дит в ко келии за чтением. Этот смиренный и замечательный облик, м.[ожет] б.[ыть] за таких Господь милует тысячи).
Итак, о. Нил – он сторожит монастырский виноградник от кабанов. Кладет в день 1000 поклонов, „тянет канончик“, в прочее время всегда читает Псалтырь. „Прихожу к нему“, расск.[азывает] нам фонд.[аричный] о. Николай: [„]слышу, он читает кафизму. Прочел, другую. Думаю, дай, кончит, не стану мешать, сижу под окошечком. А он кафизму,
