Они с напарником вышли на улицу. Один из них, увидев следы от другой машины, зашел обратно.
– Они были на машине?
– Я не видела их машины, хотя слышала, как они на ней подъехали и уехали.
– Еще раз – спасибо.
Он снова вышел.
– Следы протектора такие же, что и у склада, – заметил один полицейский.
– Действительно… – подтвердил напарник.
Они сели в служебную машину, и уехал, забрав с собой бездомного.
Глава третья.
«Слава Богу – я жив.
Я могу мыслить, могу ощущать, но не могу двигаться, не могу говорить.
Что со мной?
Я ощущаю воздух надо мною, я могу дышать, вдыхаю этот сладостный воздух.
Как это хорошо!
Я ощущаю какую-то твердь где-то подо мною. Я прикован к ней, не могу пошевелиться.
Тьма. Почему мне темно? Почему нет света? Пусть включат свет!
Свет. Вот же он. Пробивается сквозь веки с трудом открывающихся глаз. Как же хочется избавиться от тьмы и как же больно пробиваться к свету. Он обжигает, опаляет, слепит, но тьма пугает больше. Я открываю глаза.
Как же больно. Откуда эта гнетущая боль?
Где я? Я лежу. Я чувствую руками пастель, я в чистой пастели. Я открываю глаза, я могу открыть глаза!
Вокруг меня люди. Я чувствую их заботу, ненавязчивую и не отстраненную,» – безудержный мыслительный поток рвался из глубины сознания человека, который лежал в больничной палате.
Вдруг из света стало появляться женское лицо, склоняться над ним, и раздался приятный, сдержанный женский голос:
– Вы можете себя назвать?
Взгляд человека сосредоточился на этом милом женском лице, которое отражало искреннее желание услышать ответ.
– Да, слава Богу, – неожиданно для себя произнес он и перекрестился. – Я священник, иерей… – губы его то и дело слипались, – Лазарь, настоятель сельского прихода в Димитрицах.
– Выпейте воды, – предложила женщина.
После того, как он присел и выпил воды, она продолжила:
– Вы знаете, где находитесь?
Он огляделся глазами.
– Очевидно – в больнице.
– Хорошо. А почему вы здесь, знаете?
– У меня болит голова, я ушиб голову, не помню как.
– Что Вы помните последнее?
Он снова уже более пристально посмотрел на сидевшую рядом женщину, задававшую ему вопросы. У нее была располагающая внешность, прямые волосы до плеч, тонкие брови, короткий чуть ноздреватый нос, тонкие губы. На ней был строгий костюм с юбкой чуть ниже колен. На нее был накинут белый халат как будто точно по размеру. Всё было чинно подогнано без видимых изъянов. Лишь глаза, в них была видна еле уловимая усталость, которую она умело скрывала за лёгкой улыбкой.
– Позвольте Вас спросить: а Вы кем будет? – насторожился он, удивившись вопросу.
– Я следователь Екатерина Стрельцова.
– Я совершил что-то ужасное? – насторожился священник.
– Нет, скорее с вами случилось что-то ужасное. Вас нашли на заброшенном