Вся эта ситуация с куском каши, стаканом и ударами тока наталкивала меня на мысль, что я нахожусь в сюрреалистической телевизионной передачи. К этой мысли я возвращалась каждый раз, стоило чему-либо произойти. Возможно, это была проверка. Мне не впервой было участвовать в состязании, только в этот раз я не видела лицо моего врага. Только его отвратительные намерения.
Снова вернулась на свое место, в угол комнаты, и поджав под себя ноги по-турецки, присела на холодный пол. Не отрывая пристальный взгляд от железной двери, начала напевать мелодию.
– Если бы я моооог, сказаать тебе что Бооооог…
Завывала, словно раненый медведь. Мой концерт был для них, моих похитителей, для тех, кто смотрит на меня если это шоу и для моего успокоения.
Я где-то читала, что длительный отказ от свободы перемещения и социальных контактов серьезно отражается на здоровье человека. Последствия изоляции – не только ослабленный иммунитет, но и немотивированная агрессия, всплески насилия и апатия. Перекладывая этот весьма печальный факт на мою ситуацию – выходило то, что я еще не плохо справлялась. Если за прошедшие два, три или четыре дня я еще не сошла с ума, то у меня определенно был шанс выбраться из этой передряги. Хотя теорию про три-четыре дня я изобрела сугубо по своим ощущениям, так как в реальном мире возможно прошло совсем другое количество времени. Но какое именно – мне было весьма трудно определить.
Мои мысли неслись прочь, размышляя над пространственно—временной теорией моего пребывания в этой дыре, когда я почувствовала ветерок. Слабый тихий, он почти не ощущался, но все равно чувствовала его каждой своей клеточкой. Прохладный ветерок, исходящий не от прожектора и не от двери. Он скользил по моему уху, забирался под волосы и заставлял мою кожу покрываться мурашками. Я медленно повернула голову в том направлении откуда, как мне показалось ранее, шел воздух. Ничего. Все такая же серая однотонная стена, которую я наблюдаю предположительно четвертые сутки.
Снова откинула голову и запела. На “моооооог” почувствовала знакомый ветерок, скользнувший по моей щеке. Но в этот раз в углу что-то происходило. Какая-то тень или быстрое движение мелькнула с другой стороны клетки. Я резко дернулась в противоположную сторону, усевшись прямо в размазанную по полу лужу мочи. Но это меня сейчас не беспокоило. Мое сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. В противоположном от меня углу двигалась черная дымчатая масса. Она то отрывалась от пола, то растекалась по нему в совершенно беззвучном действии.
Я отчаянно хотела закричать, но мой язык словно прилип к нёбу, а из головы исчезли последние