– Ну и семейка у вас, – фыркнул Егор.
– Семья как семья, – оскорбилась Кира, – ничего сверхъестественного.
– Ну не знаю, не знаю. – Егор взъерошил коротко стриженные волосы. – Ну, поехали тогда ко мне, что ли.
– Как вы себе это представляете? – возмутилась Кира.
– Да обыкновенно, – хмыкнул Егор. – Обещаю: приставать к вам я не буду.
– Да я не об этом, – отмахнулась Кира и тут же густо покраснела, осознав двусмысленность своих слов. – Я имею в виду: как я все это оставлю? – и она обвела рукой кухню, напоминавшую экспозицию «Последний день Помпеи».
– А что, тут можно еще что-нибудь сделать? – спросил Егор, иронично выделив слово «еще». Хуже вашей квартире уже не будет. Давайте, собирайтесь: зубную щетку, какую-нибудь одежду, что там вам еще нужно. Я тут подожду, – и он отвернулся к открытому окну.
– И вам не страшно приглашать к себе в дом совершенно незнакомую девушку с явно психическим отклонением? – язвительно осведомилась Кира.
– Нет, напротив, даже любопытно, – хмыкнул Егор.
– Ну, смотри, ты сам напросился, – Кира еще потопталась в нерешительности и двинула в комнату.
Спальня почти не пострадала, только светлый ковер на полу был затоптан грязными ботинками пожарных. Кира распахнула дверцы шкафа, быстро схватила первый попавшийся в руки свитер, черные джинсы и чистое белье. Швырнув одежду на кровать, она сходила в ванную за зубной щеткой, взяла пакет и начала ожесточенно запихивать туда вещи, стараясь не думать о произошедшем.
Кирина мать всегда великолепно владела собой, была выдержана и хладнокровна. Долгое время Кира думала, что у мамы просто такой характер, но мать объяснила, что человек прежде всего должен учиться владеть своими эмоциями. Следуя маминым урокам, Кира глубоко вдохнула, сосчитала до десяти, так же медленно выдохнула и спросила у себя: «А не расстроиться ли мне?» Как обычно, от самой формулировки этого вопроса Кира глупо захихикала, и все показалось не таким уж страшным.
Взяв пакет и сумочку, Кира вышла из спальни и наткнулась на переминающегося с ноги на ногу Егора.
– А я уже думал, что ты уснула, – иронично произнес он и перехватил пакет с вещами. – Ну что, готова?
– Кажется, – прошептала Кира, на которую вдруг опять нахлынул испуг, опутывая скользкими черными щупальцами.
– Крестись, если кажется, – хмыкнул Егор и потянул Киру к двери.
Дорогу до дома Егора Кира не запомнила. Она сидела, откинув голову на спинку сиденья, и пыталась собрать воедино свои мысли, которые почему-то предательски расползались в разные стороны, как дождевые черви. Ее вывел из размышлений голос Егора, который произнес: «Мы прибыли!» Оглядевшись по сторонам, Кира увидела большой серый дом, песочницу во дворе и облезлые, исхлестанные дождями лавочки у подъезда. Стены в подъезде красились, очевидно, еще до революции; почтовые ящики на стенах «радовали» глаз оторванными дверцами.
– Прошу! – Егор отпер дверь. – Осматривайся, а я пока ванну налью. Моя