– Может, в больницу её? – с сомнением спросил чернявый.
– Нет, пожалуйста… не надо! – взмолилась Соня. – Не выношу больниц.
Медбратья переглянулись.
– Не надо в больницу, – глухо сказал Дима. – Я сам всё… только скажите…
– Ладно. Сделаем ей пока укол, пусть поспит. Горло чистое, вроде не грипп.
Тот, что оформлял документы, оставил бумаги, подошёл и внимательно посмотрел на Соню.
– По-моему, просто нервное истощение, – объявил он и повернулся к Диме. – Чё ж ты жену так довёл, а?
Дима только виновато смотрел, соглашаясь со всем сказанным – и про жену, и про то, что довёл.
– Дау неё ещё устройство такое… по астеническому типу…
– продолжал лысый. – Даже на свой возраст не выглядит – я бы ей двадцать пять дал, не больше. Нервная девочка, да?
– Следи за базаром! – вздёрнул подбородок Дима. – Она не нервная.
– Ладно, не заводись, – беззлобно махнул рукой тот.
– Не надо в больницу, – повторила Соня.
– О’кей… Если будет соответствующий уход… Значит, так, – медбрат повернулся к Диме. – Одну не оставлять, повысится температура – делай влажные обтирания, с уксусом или водкой. Питья побольше. Станет хуже – вызывай опять. Но, думаю, всё обойдется. Поправится, своди жену к кардиологу. Понял?
– Да, – сосредоточенно кивнул Дима.
– Больничный нужен?
– Нужен, – решительно заявил он.
– Тогда мы сейчас оформим бумагу, а в понедельник или врача вызови, или сами в поликлинику дуйте – по состоянию.
Лысый снова принялся за документы, а его напарник отправился слоняться по квартире, ушёл на кухню, потом вернулся.
– Видали, там у вас под окном – миллион алых роз прямо. Почти засыпало уже – столько бабок на ветер!
– Не волнуйся… – кивнул лысый, не отрываясь от писанины, – художник, видать, не из бедных, небось, дом и холсты не продал. Тысяч на пятьдесят цветочков-то… А то и больше.
– Повезло же кому-то! Романтик, да ещё при деньгах, – хмыкнул чернявый.
Они ещё пару минут пересмеивались, забыв про Соню. Один спросил другого, чем тот пожертвовал ради любимой женщины. Тот ответил – как чем? Женился! Мол, вся жизнь коту под хвост. Наконец, оба покинули дом, и Соня вздохнула с облегченьем.
Дима вышел, вернулся со свеженамоченным полотенцем, провел им по её лбу, шее, плечам. Но на большее не решился. Соня чувствовала, как дрожат его руки.
– Ну вот… космические пираты исчезли, – вдруг сказала она. – Ты меня всё-таки спас.
У неё даже нашлись силы улыбнуться. Дима шутку не поддержал.
– Да… я не бедный художник, всё не продал, – тихо произнёс он. – Но я жизнь за тебя отдам.
Соня быстро задремала после укола, а потом глубоко уснула. Когда она очнулась, то долго не могла ничего понять. За окном ещё не стемнело, но стало как-то неярко – день перевалил за половину. Однако в комнате ничего не изменилось. Дима