– Скоро ставки можно делать будет, – смеялись одноклассники на переменах после литературы.
Одна Катя всегда с восхищением смотрела на своего героя и, казалось, совсем не интересовалась, кто из них – он или его оппонент – прав на этот раз. Это ужасно расстраивало бедного Анатолия…
Так прошел еще один учебный год.
Летом Катю снова отправили на море к родственникам. А Кирилл уехал в летний пионерский лагерь. И только Толя Круглов не знал, куда ему себя деть. Родители его все время работали, а если и брали отпуск, то оставались в городе и выезжали исключительно на дачу. Отец объяснял это тем, что «в любой момент могут вызвать на работу».
Толя погрузился в чтение. Он перечитал все книги в доме, даже те, что еще в силу возраста не мог оценить. Когда в доме читать уже было нечего, он отправился в библиотеку, чем, безусловно, удивил работницу этого заведения, так как летом школьники туда совсем не захаживали. В один из таких приходов он заинтересовался юридическими учебниками и до конца лета увлеченно изучал их. Родители не могли нарадоваться, что их сын самостоятельно определился с будущей профессией.
– И ведь какую серьезную специальность выбрал, – вторила родителям любящая бабушка, не переставая закручивать банки с соленьями и вареньями на зиму.
И вот он наступил – долгожданный выпускной класс. Толя теперь тоже изменился за лето: стал совсем серьезным, говорил уверенно и с расстановкой, действительно собирался в юридический институт, о чем с удовольствием поведал товарищам и восхищенным учителям. Только полнота его никуда не ушла, и Катя Острянникова по-прежнему не давала ему покоя.
Катя стала совсем красавица: высокая, стройная и статная. Густые длинные волосы она теперь перехватывала ободком атласной розовой ленты, что очень шло ей. Глаза ее стали еще прекраснее и выразительней. Но смотрели они по-прежнему не на Анатолия, а все на того же Кирилла Васильева.
Васильев собирался пойти по стопам отца – в высшее военное училище, поэтому стал больше уделять внимание физподготовке и математике с физикой. Литература отошла для него на второй план.
Они по-прежнему дружили с Катей и все больше времени проводили вместе, отдаляясь от товарищей по классу. Толя узнал, что их родители уже знакомы меж собой, а значит, благословили этот союз заранее. Не было предела Толиным страданиям и зависти, испытываемой к «ненавистному Васильеву»…
И вот он стоял на этом осеннем балу один за высоким столом, ощущая себя несуразным, толстым и неуклюжим человеком, все усилия которого проходят мимо. И никакой возможности проявить себя… Васильев теперь с ним не спорит на уроках литературы. Он вообще его игнорирует. Да и общается-то в основном только с Катей. Его, Толиной, «ненаглядной