– Ага, то есть вся загвоздка состоит в том, чтобы избежать скандала, не так ли? – усмехнувшись, кивнул Ле Рейни.
– Не совсем. Прежде всего, речь идёт о чести королевского двора. Кроме того, соблюдение законности при расследовании этого дела является необходимым условием. Честь – вот на что следует обратить внимание прежде всего. Понимаете, человек, какого бы происхождения или положения он ни был, со времени поступления на службу во дворец становится человеком Королевского двора. А в случае, когда его определяют на службу в одно из дворцовых отделений, которые внесены в Реестр свиты короля или королевы, то берите на порядок выше. Это уже человек Королевского дома! И это значит именно то, о чём все думают, когда слышат эти слова. Прежде, чем обвинить и вынести наказание человеку Королевского дома, следует иметь в виду то обстоятельство, что обвинение уже само по себе бросает тень на все отделения служб Королевского дома. Так что необходимо соблюсти не просто формальное отчисление обвиняемого с дворцовой службы, но, и, это самое главное, полностью доказать необходимость этой меры.
– Зачем же? Ведь суд может доказать или опровергнуть его вину, – возразил Ла Рейни, чем раскрыл свою несостоятельность по части дворцовых правил, так что дю Плесси-Бельер поднял взгляд к потолку с красноречивой миной разочарования:
– Парижский парламент не имеет власти над кем-либо из придворных или тех, кто состоит на службе в королевском дворце, пока не будет выдано личное распоряжение о том, подписанное самим королём.
– Вот как? – в этой фразе комиссара послышалось такое же разочарование.
К счастью для Ла Рейни, его собеседник не счёл этот тон за проявление вольнодумства и не услышал веяния фрондерских настроений, которые совсем недавно ещё витали в умах парижан.
– Король является главой государства. Этот факт вы не намерены оспаривать, дорогой мэтр, не так ли? – терпеливо продолжал дискуссию дю Плесси-Бельер. – Согласитесь, что в этом случае совершенно определённо и логично то обстоятельство, что король является главой и в своём доме. Я имею в виду дворцовые службы и, собственно, весь королевский двор.
– Ну, допустим, – уклончиво ответил Ла Рейни, стараясь не упустить нить рассуждений в речи полковника, при этом держась своего мнения: закон един для всех, независимо от того, касалось ли обвинение жителей парижских предместий или королевского дворца, в конечном счёте все являются подданными короля!
– Прежде, чем быть допущенным ко двору – будь то дворянин или же писарь, или обойщик, или помощник пекаря в дворцовых кухнях – каждый обязан представить необходимые документы, в которых должно быть подтверждение того, что это лицо является тем, кем он или она представились. Кроме того, требуется подать рекомендательные