Уральский Монстр. Хроника разоблачения самого таинственного серийного убийцы Советского Союза. Книга I. Алексей Ракитин

В общем, работал бы Иван рабоче-крестьянским милиционером и далее, но… вычистили его за связь с дядей-кулаком! Изгнали из милиции в марте 1932 г. прилюдно и с позором. Иван по этому поводу очень сокрушался, ведь и его отец, и дядя раскулачиванию не подлежали как сражавшиеся на стороне Красной армии! Тоже, кстати, интересный штришок к портрету эпохи – оказывается, не все кулаки были равны перед советским законом, кто-то являлся «упырем, кровососом и мироедом», а кто-то – не совсем плохим, не вполне, так сказать, эксплуататором несчастных батрацких масс. В общем, не всех кулаков в те времена надо было ссылать и раскулачивать, имелись среди них более заслуженные, которым власть обещала за былые заслуги в годы Гражданской войны неприкосновенность и всяческие блага, своего рода индульгенцию. Обещала, но… обманула! Экая неожиданность… Положа руку на сердце, следует признать, что это был отнюдь не первый и совсем не последний обман народа этой самой советской властью.

      В общем, Леонтьева из свердловской милиции выгнали, но хлебнувший прелестей городской жизни Иван в деревню возвращаться не пожелал. Имея свердловскую прописку в доме №19 по улице Первомайской, комната 7, он стал искать варианты трудоустройства в городе. И трудоустроился в стройбюро НКВД. Помогли, видимо, скрытые связи с товарищами по милицейской работе. Что тут скажешь, ловкий парень, его в дверь, а он – в окно! Потрудившись на ниве строительно-монтажных работ, Леонтьев дождался реорганизации органов внутренних дел на южном Урале, проводившейся ввиду вычленения Челябинской области из состава Уральской, и в начале 1933 г. добился перевода в аналогичное подразделение создававшегося Управления НКВД по Челябинской области. Там он работал до ноября 1934 г. и уволился непосредственно перед убийством Кирова. Уволился, кстати, очень удачно, ибо выстрел в Смольном аукнулся по всей территории Советского Союза большой проверкой кадров НКВД на лояльность. Но поскольку Иван Леонтьев выскочил из этого капкана до того, как он захлопнулся, то жизнь вроде как подарила ему очередной шанс на успех.

      С декабря 1934 по июль 1938 г. Иван сменил пять мест работы и на момент описываемых событий являлся экспедитором треста «Главлегснаб». По советским меркам пять мест работы за три с половиной года – это очень много, просто даже неприлично много, таких любителей «длинного рубля» в советскую пору называли «летунами». Но Леонтьев не просто менял место работы – он честно объяснил младшему лейтенанту милиции Кузнецову, почему так поступал – его не устраивала зарплата. В Советском Союзе жаловаться на зарплату было опасно, можно было получить репутацию «стяжателя». Но, видимо, Леонтьев ничуть не боялся испортить своё реноме в глазах начальника 1-го отделения ОУР и на допросе рубил правду-матку невзирая на лица. Такой вот, понимаешь ли, правдолюб, летун и стяжатель… Но, наверное, мужчина не был лишен харизмы, а потому убеждать умел и не казался,