Перед выходом на задание Иванок сходил в полковой госпиталь, разыскал Тоню и выпросил у нее старую простыню. Затем отбелил ее в хлорке, порвал на полосы и тщательно обмотал бинтами и ствол, и приклад, и даже ремень. На каску тоже вырезал колпак и закрепил его бечевкой.
И вот теперь он лежал, слегка нарушив сугроб, наметенный к мотору с подветренной стороны, и наблюдал в «трубу» за тем, что происходит в деревне.
Гаубицы распахивали оборону немцев с такой силой, что даже здесь, в поле, шевелилась стерня и осколки с шипением падали то с недолетом, то с перелетом, то щелкали по рыжей броне «гроба» и отлетали, обессиленные, как битые черепки.
Лейтенант, видимо, испытывая азарт боя, какой испытывал бы и Иванок, если бы ему было разрешено сейчас открыть огонь по группе немцев, пробиравшихся к одному из ДОТов, выкрикивал поправки и снова выглядывал из-за покореженной бронированной рубки. Лейтенанта звали Леником. Он сам так назвал себя, впервые увидев в траншее Иванка и поняв, что именно он, ефрейтор Ермаченков, разведчик взвода конной разведки штаба полка, будет прикрывать его на нейтралке.
Снаряды все плотнее ложились вокруг белого холма дота, из которого, не переставая, бил крупнокалиберный пулемет. И вот наконец спаренный взрыв взметнул вверх бревна накатника. Что-то похожее на орудийные колеса и приземистый щит вывалилось наружу через широкий пролом.
– Порядок! Буря! Буря! Я – Ветер! Прямое попадание! – радостно выкрикивал лейтенант, придерживая дрожащими, красными от мороза пальцами ларингофон. – А теперь – цель номер два. Буря! Буря»! Цель номер два! Сто метров левее предыдущей. Слушай поправку!..
Задача у Иванка была, как всегда, простая. Сидеть и наблюдать. Если обнаружит какую-либо серьезную цель, докладывать офицеру. Но самое главное – смотреть, чтобы незаметно не подобрался патруль противника, не обошел их, не отрезал отход. Огня не открывать до тех пор, пока не возникнет явная опасность. Во время завершения операции прикрывать отход офицера-наблюдателя.
С тех пор, как он вернулся в полк, в свой взвод, сопровождать наблюдателей на нейтральную полосу он ходил уже не раз. Но со снайперской винтовкой вышел впервые. Всегда брал с собой ППШ и три запасных диска, но ни разу не расстрелял ни одного.
Теперь он лежал за обгорелым мотором и разглядывал в прицел окраину деревни, где, то один за другим, с четкой последовательностью, то парами, рвались тяжелые снаряды. Похоже, что из второго ДОТа их обнаружили. Потому что уже вторая пулеметная очередь вспарывала снег и рубила стерню вблизи их укрытия. Справа, слева, с недолетом… Но вот пули хлестнули по наклонному борту бронетранспортера, гулко, как по колоколам, зашлепали по выгоревшим скатам и каткам. Что ж, значит, Леника засекли из второго ДОТа. Слишком явно высовывался, когда определял поправку. И теперь решалось, кто из них кого накроет. То ли очередной тяжелый гаубичный снаряд пробьет толстый слой земли и вытряхнет наружу и бревна накатника,