Билл убрал руки в карманы, вежливо кивнул мастеру, потом повернулся к Кэрри.
Она ответила на взгляд, поджав губы и сложив руки на груди.
– Сэм, вы не могли бы…
– Да, я, э-э, пойду начну, – ответил Сэм и оставил их наедине.
Часы на стене отсчитывали секунды. Малышка Элиза стучала обслюнявленным зубным колечком по подносу, пока оно не выскользнуло из ее пальцев и не упало на пол. Билл подошел и подобрал игрушку, сполоснул в раковине и протер полотенцем, после чего снова вернул в тянущиеся ручки дочери. За спиной Кэрри тихо засвистел чайник.
– Я позвоню по фейстайму из отеля, там расскажешь, как прошел матч…
– Нью-Йорк, да? – перебила Кэрри. Билл кивнул.
– Сегодня Нью-Йорк, завтра Портленд, так что…
– После матча мы пойдем есть пиццу. Из-за трехчасовой разницы, когда мы приедем домой, ты уже будешь спать.
– Ну ладно. Тогда первым делом с…
– Завтра утром мы встречаемся с моей сестрой и ее детьми, – сказала она и пожала плечами. – Так что посмотрим.
Билл вздохнул и выпрямился, расправил плечи с погонами, на которых было четыре золотые полосы.
– Ты же знаешь, мне пришлось согласиться. Попросил бы кто другой, я бы не полетел.
Кэрри уставилась в пол. Чайник уже вовсю визжал, и она выключила плиту. Постепенно свист стих, и вот уже на кухне снова только тикали часы.
Билл посмотрел на свои часы, выругался под нос. Поцеловал дочь в макушку и добавил:
– Теперь опоздаю.
– Ты никогда не опаздываешь, – ответила Кэрри.
Он надел фуражку.
– Я позвоню, как заселюсь. А где Скотт?
– На улице. Играет. Скоро вернется попрощаться.
Это была проверка, и она знала, что Билл это знает. Кэрри смотрела на него с другой стороны черты, которую только что негласно провела между ними. Он снова проверил время.
– Мы еще поговорим перед взлетом, – сказал Билл и вышел.
Кэрри проводила его взглядом.
Спустя мгновение открылась и закрылась входная дверь, и в доме воцарилась тишина. Кэрри стояла у раковины и смотрела в окно, как на дубе на заднем дворе трепещут листья. Где-то в отдалении завелась и уехала машина Билла.
Сзади раздалось покашливание. Торопливо вытерев лицо, она отвернулась от окна.
– Прошу прощения, – сказала она Сэму, смущенно закатив глаза. – Итак. Вы сказали, «английский завтрак». – Разорвав