Сибил. Юлия Макарова

с этими всеми чарами, но со временем она может стать настоящей красоткой! – словно прочитал мысли Урганы Кер.

      – Да что красота! – не сдержалась и вспылила Правительница. – У простых людей это обычно ненадолго, особенно, если создать некоторые условия…

      – Так создай, чего мучиться от ревности! – хохотнул Кер, без малейшего стеснения ковырнув "любимую мозоль" Урганы.

      Но она сдержалась, только плотно сжала губы. Помолчала немного, остужая свой гнев.

      – В том-то и дело, что не могу! Если я сейчас нарушу предначертанное, я не смогу контролировать ситуацию. Помнишь, ты как-то передал мне слова своей матери? Ты же сам сказал, что я не могу убить ребенка… Это ведь ей карты предсказали? Как там звучало?.. – Ургана на секунду задумалась, вспоминая дословно то, что услышала несколько лет назад от Кера. – "И нельзя уничтожить дитя, иначе оно возьмет с собой то, что собрано ею". "Ею" – это мной, насколько я понимаю?

      Кер примерно помнил, о чем его предупреждала однажды мать, может быть не так дословно, но помнил. Брот сказала ему эти слова вскоре после того, как они с Урганой узнали, что в селении керхолов есть ребенок. Они уже решили, что привезут его во дворец, но ведь никто больше не знал об этом! Однако Брот ни раньше, ни позже разложила свои карты и потом произнесла странную фразу!

      Кер снова взглянул в окно. А там, на улице, происходила весьма интересная сцена. Почти следом за Сибил появилась Ума. Девочки увидели друг друга, но чувствовалось, что особой радости от этой встречи не испытывали. Ума вообще насупилась и разглядывала Сибил с явным недовольством. Сибил, однако, тоже не оробела, и, поздоровавшись с нею, стояла как ни в чем не бывало и смотрела на Уму с некоторым любопытством, словно рассматривала что-то интересное.

      Ума в ответ на приветствие Сибил лишь едва заметно кивнула, но ни одна из них не произнесла ни слова. И тут в воротах показался всадник, а за ним еще один. В первом Кер узнал воеводу Артона, второй был меньше ростом и Уже в плечах. Воевода спешился у крыльца, хлопнул коня по шее и направился во дворец. Другой всадник остановился, но с коня сначала не слез. Красивый жеребец послушно замер рядом с лошадью Артона, и только переступал точеными ногами.