«Грубой ошибкой было бы, однако, самый эксперимент трактовать… абстрактно, внеисторически, без учета методологии науки, которая, как известно, определяет и ее специальные методические приемы» [30, с. 8];
«Буржуазные историографы изображают применение экспериментальной процедуры к исследованию психических явлений как величайшее событие, благодаря которому психология якобы вышла из донаучного состояния и стала в один ряд с другими естественными науками. В действительности же введение эксперимента ничего не изменило в идейном содержании буржуазной психологии, и это содержание было определено задолго до возникновения лабораторий экспериментальной психологии» [30, с. 8];
«Материал, собранный в лабораториях, представлял скопление самых разнородных фактов, в объяснении которых господствовал невероятный разнобой. Появилось множество направлений, претендовавших на монопольное право быть единственно настоящей, серьезной психологией… Не было никакого согласия относительно предмета психологической науки… Выделяясь в самостоятельную науку, психология первоначально строилась на сенсуалистических идеях» [30, с. 9];
«Усиленно стали выискиваться доказательства того, что ощущения в строении сознания следует отвести подчиненное место, что доминирующим началом следует признать мысль саму по себе – чисто духовную активность… Если физиологическая психология второй половины XIX в. видела свою задачу в том, чтобы объяснить закономерную связь психических процессов, то такой точке зрения противопоставляется теперь мнение о принципиальном отличии психологического сознания от познания внешнего мира» [30, с. 10];
«Не страсть к изучению психики животных побуждала бихевиоризмов экспериментировать с ними и в порыве увлечения результаты этих экспериментов переносить на человека, но, наоборот, сознательная и преднамеренная установка на зоологизацию человеческого поведения породила огромное количество экспериментов над животными. Крыса превратилась в героя психологии, потому что была поставлена задача трактовать человека как животное… Результаты заранее интерпретировались с точки зрения определенной предвзятой концепции так называемой теории “проб и ошибок”» [30, с. 18–19].
В разработке методологической части данного исследования допускается существование личности как функциональной группы всех известных психических процессов: согласно эмерджентности, свойства системы не тождественны свойствам входящих в нее элементов, как свойства отдельных элементов не тождественны свойствам системы. Тогда, необходимо рассмотреть функциональную архитектонику головного мозга и историю появления в языке слова “личность” – представляется, что указанным образом наиболее успешно определятся критерии для сравнения отдельных