Глава 4
– Гримерная, – сообщила я тоном голографического экскурсовода, шагая так быстро, что только благодаря непонятному мне волшебству не поскальзывалась на каблуках. Попадавшиеся навстречу откровенно косились в нашу сторону, и я как-то равнодушно отметила, что моей репутации конец. От слухов теперь не отмоешься. – Гримерная, гримерная. Общая гримерная. Заглядывать будем? Там, правда, девушки могут переодеваться. Но вас это вряд ли смутит, верно?
– Вы со всеми так себя ведете? – Халлоран сощурился.
– Только с теми, кто меня достает. «Лунные вихри», – указала на черно-белое фото, где мужчины удерживали танцовщиц, и впрямь изогнувшихся в их руках как растущие луны. – В конце прошлого века две семейные пары танцевали при Ландстор-Холл и гастролировали по всему миру. После ухода со сцены отказались продать права на название и танцевальные номера, которые ставили сами.
– Эгоистично с их стороны.
– Вы так считаете?
– Искусство создается для того, чтобы нести прекрасное людям, разве не так?
– Даже если бы они их продали, не факт, что кто-то бы сумел повторить.
– Если бы композиторы закрывали права на мюзиклы, а режиссеры – на свои постановки, большинство шедевров осталось бы только в памяти наших предков. Теперь же мы с вами можем наслаждаться ими в той же мере, что и любой человек пару сотен лет назад.
Издевается он, что ли? Украдкой бросила быстрый взгляд, но лицо Халлорана оставалось бесстрастным. Огни от ламп в ажурных плафонах рассыпали неяркий свет, от чего его светло-серый пиджак казался металлическим, а темные волосы залитыми серебром. Да и сам он словно был существом из стали – двигался стремительно, быстро, останавливаясь разве что рядом с избранными фотографиями или портретами, слушая меня, а потом снова устремляясь вперед. Видно, что привык брать от жизни все и не привык отступать. Похвальное качество, в общем-то, если бы я не влетела в него в лобовую. В это самое качество и в его владельца.
– Там, – я указала в сторону закрытой двери, ведущей в соседнее крыло, – сидит наша администрация. Ничего интересного. А здесь…
Мы повернули за угол и оказались перед маленькой аркой, прикрытой портьерами. Настолько маленькой, что Халлорану пришлось пригнуться, чтобы пройти – правда, меня он пропустил вперед, поддерживая тяжелую ткань. В отличие от холодного света коридоров, здесь от простеньких настенных бра исходило тепло. Такое мягкое, солнечное, как в старых фильмах показывают. Играющее на ковролине нежными красками и превращая агрессивный красный в сочный коралловый. Просторная когда-то зала была завалена сверху и донизу.
– Сейчас здесь склад… всего.
Склад был действительно всего. Сюда сносили отжившие свое декорации, реквизит, старую мебель, сваленную горой, рамы от разбитых зеркал, портреты и репродукции, которым не нашлось места ни в залах для гостей, ни в коридорах. В ближайшем углу завалялась даже старинная люстра, щедро припорошенная пылью, с тысячами подвесок, которые жалобно зазвенели, когда Халлоран поддел одну из них пальцем.