Да, гонял он тогда нас здорово. Но те, кто не отсеялся и окончил обучение, научились безошибочно находить цель в мутной воде подмосковных водохранилищ.
– Смотри. – Кавторанг показывает на карту, висящую на стене. Карандаш играет в его тонких интеллигентных пальцах. – Идете на «каэмке»[14]. Двигатели на ней мощные, форсированные. Высаживаетесь в этом квадрате. – Карандаш указывает скалистое побережье на карте. – Румыны берег охраняют слабо, здесь по берегу километров семь сплошные скалы. РЛС[15] и наблюдателей на этом участке нет, патрульные катера возле берега проходят в пять утра. Немцы – народ пунктуальный. До пяти успеваете. Экипаж на «каэмке» опытный. Командир катера мичман Терещенко этот район хорошо знает. До войны кефаль ловил. А Пинкевич на любую скалу залезет.
Я киваю молча. Намгаладзе тоже молчит.
– Далее. – Карандаш кавторанга поднимается выше. – По тропе проходите вот сюда и закладываете схрон. От берега около десяти километров по прямой. – На карте вижу ориентир – одиночное дерево. Кавторанг продолжает: – После схрона[16] идете до пересечения с грунтовкой[17]. Там должен ждать наш человек с важными документами. Он будет в форме капитана румынской армии. Катер вас подберет на следующую ночь после двух. Пароль для встречи, световые сигналы опознавания с катером и данные для радиосвязи получите перед выходом. В случае непредвиденных обстоятельств выходите на связь. Но только в этом случае. Пеленгаторная служба немцев ваш «Север»[18] сразу засечет. Но это крайний случай. Вас подстрахует флотская разведка. Они уже работают в этом районе. Виктор, этот человек нам важен. – И, помолчав, добавляет: – Помнишь, как прошло все тогда на Ладоге?
Еще бы. Тогда, в октябре сорок третьего, я первый раз высаживался во главе группы. После этого я и получил звание младшего лейтенанта.
На озере уже начались осенние шторма, и финны нас явно не ждали. Высадившись со всплывшей «малютки»[19], выгребая против ветра на надувной шлюпке, мы все-таки дошли до скал. Шлюпку спрятали в камнях, стравив воздух. Пинкевич поднялся и закрепил веревку. Мы с Луисом поднялись на «схватывающих» узлах. Подняли взрывчатку и, вытянув, замаскировали веревку. Финских наблюдателей обошли свободным лазанием. Стрелять тогда почти не пришлось. Только Саня из своей «трехи» с «Брамитом» снял часового на вышке и двух собак.
Когда на рассвете мы выгребали к ожидавшей нас подлодке, за спиной поднималось огромное зарево. Пылало огромное хранилище ГСМ. Немцы с финнами свезли горючее для подготовленной десантной операции по захвату острова Сухо. Остров с маяком находился ровно посреди Дороги жизни. Это была последняя попытка фашистов задушить Ленинград голодом.
Финским НП[20] при отходе я занимался сам. Здорово помог завывающий ветер. Со скалы я уходил последним, спускаясь самосбросом[21]. На скале остались тела трех заминированных финнов. Да, жестоко, но не мы пришли к ним жечь и убивать.
Мысли