Моим сокамерником был Миша из Москвы. Миша был узбеком и гражданином Кыргызстана; для несведущих людей он был похож на китайца, хотя мне из-за длинных волнистых волос он напоминал Виктора Цоя. Фанат хип-хопа, он разговаривал по-английски исключительно на американском гетто-сленге – нигга то, нигга это, – приправленном сильным русским акцентом. Но никто вроде бы на него не обижался – наверное, потому что он явно был не белым и неместным.
Миша отбывал пять лет за мошенничество по предварительному сговору – и ему добавили еще немного, когда поймали в камере с мобильным. Предварительный сговор – та еще шняга. Если тебя обвиняют в «организации» преступления, все становится гораздо серьезнее. Типа: «А, так ты это еще и спланировал?» Что тут скажешь, кроме: «Да нет, я просто катался с горнолыжной маской и обрезом в бардачке на тот случай, если вдруг увижу инкассаторскую машину». Так или иначе, его друган, украинский хакер, написал вирус, разослал его в разные банки и снял со взломанных счетов три миллиона фунтов (около четырех с половиной миллионов долларов), переведя деньги на счета, которые контролировал Миша и еще один парень из Казахстана. Неплохо для двадцатилетнего парня, правда? Но однажды Миша забыл включить на своем лэптопе шифрование. При оглашении приговора судья назвал его «угрозой национальной безопасности».
Мы обклеили стену красавицами с третьей страницы[26] и гламурными моделями (пока я не попал в тюрьму, мне всегда хотелось знать, из кого состоит целевая аудитория бумажной порнографии) и попросили парня из кружка ИЗО нарисовать огромный российский флаг, который вывесили из окна, чтобы ВСЕ знали, где тут мы. Мы отпраздновали вместе мой 24-й день рождения – я проснулся от Мишиного поздравительного речитатива с сильным русским акцентом.
Еще одним моим сокамерником был подающий надежды рэпер по имени Томас, который родился на Монтсеррате – принадлежащем Британии острове в Карибском море; население острова, в основном афро-ирландского происхождения, было эвакуировано в 1995 году, когда там внезапно проснулся спящий вулкан. Его семья поселилась в Лондоне, и он вырос в окружении преступников и наркотиков, хотя всей этой бандитской темой всегда больше интересовался его брат – копия Криса Брауна[27].
«В начале 2000-х бедные районы Лондона были завалены наркотиками – то есть кто-нибудь из твоих знакомых обязательно ими торговал или употреблял, – рассказывал он мне. – Он, мой младший брат, чаще меня попадал в неприятности и недолгое время приторговывал веществами класса А[28], но в тюрьме почему-то оказался я».
Вместо того чтобы бегать по улицам, Томас стал подающим надежды рэпером, побеждал на поэтических конкурсах и как-то выступал вместе с Мос Дефом[29]. Но однажды днем, когда он работал в одном баре в Хакни, какой-то мужик заказал кофе и они зацепились языками – болтали в основном о музыке и своих детях. Мужик показался Томасу обычным