Но затем они с новой яростью бросились на приступ ледяного плота, где покоились теперь два гигантских трупа. Коршуны и орлы накинулись наконец на добычу.
Глыба льда исчезла из виду, унося трупы страшных зверей. Старик обтёр рукой пот с обветренного лица и позвал своих маленьких спутников.
Стуча зубами, еле ступая дрожащими ногами, бедняжки спустились к старику, руку которого всё ещё судорожно сжимал Крек.
Разве можно было теперь приниматься за работу? Урок изготовления кремнёвых орудий был отложен, и все в угрюмом молчании, опасливо поглядывая по сторонам, двинулись обратно к пещере.
Дети поминутно оборачивались и смотрели назад. Они всё ещё слышали шум летевших птиц, им чудилось, что их настигает один из тех прожорливых зверей, которые, наверное, следовали за жуткой льдиной.
Но мало-помалу они успокоились, и Крек, улыбаясь, сказал на ухо Рюгу:
– Ожо завидовал нам, когда мы уходили. А теперь, пожалуй, будет рад, что ему пришлось остаться хранителем огня: ему не было так страшно, как нам.
Но Рюг покачал головой и возразил:
– Ожо смелый; он, наверное, пожалеет, что не видел этих чудовищ.
Глава III
Вечный враг
Дети без помехи вернулись домой до наступления ночи.
После страшного приключения, рассказ о котором заставил дрожать матерей и плакать маленьких сестёр, родная пещера, жалкая и дымная, показалась детям уютным жильём. Здесь им нечего было бояться. Кругом поднимались крепкие каменные стены, а яркий огонь нежно ласкал и согревал их.
Огонь – лучший друг человека: он побеждает холод, он отпугивает диких зверей. Но есть один враг, против которого бессилен даже огонь.
Этот вечный враг всегда подстерегает человека и несёт ему гибель, стоит только перестать с ним бороться, – этот вечный враг всегда и во все времена был врагом жизни вообще.
Имя этому неумолимому врагу, этому жадному тирану, который даже и в наши дни продолжает свои опустошительные набеги на земли и истребляет тысячи людей, имя ему – голод.
Прошло четыре долгих дня с тех пор, как дети вернулись в пещеру, а охотники – деды и отцы – всё ещё отсутствовали.
Не заблудились ли они в лесу, несмотря на свою опытность? Или их охота оказалась безуспешной? Или они напрасно рыскают до сих пор по лесу? Никто не знал этого.
Впрочем, и Старейший, и матери, и дети привыкли к таким долгим отлучкам отцов. Они знали: охотники ловки, сильны, находчивы – и совсем не беспокоились о них. Оставшихся дома одолевали иные заботы: все запасы в пещере иссякли.
Небольшой кусок протухшей оленины – остаток от прошлой охоты – съели ещё в первые дни.
В пещере не оставалось ни кусочка мяса; приходилось приниматься за свежие шкуры, отложенные для одежды.
Маленькими плоскими кремнями с искусно зазубренными острыми краями женщины соскоблили