«Ну, это уж слишком», – ответил он.
«Волк он, волк, – крикнула я, – раз для него самое главное – деньги!»
«А Петька похлеще Вальки, – сказал Димка. – Рыбу на реке глушит».
«Жалко, – сказала я. – Я думала, вот стоит городок восемьсот лет, и все в нем хорошие… А Валька – живую жизнь своими руками на живодерню. Я про таких только читала. А ты, Димка… ты просто герой!»
Я правда думала, что он герой. А он смутился:
«Да брось ты!..»
«Нет, ты настоящий герой. Самый настоящий! – Потом вдруг набралась храбрости и спросила: – Можно, я буду с тобой дружить?..» – А сама даже испугалась собственной храбрости.
«Ну давай», – согласился Димка.
А я спросила его:
«На всю-всю жизнь?»
«Ну давай», – улыбнулся он.
– От восторга я… – Ленка на мгновение замолчала, – ну, в общем, поцеловала его в щеку. Просто от восторга, что он герой и что он теперь будет моим самым надежным и близким другом. Дедушка, я так тогда была рада! – Глаза у Ленки стали восторженными, голос громким. Она когда восторгалась чем-нибудь, то переставала стесняться, совсем не контролировала себя, и это ее свойство тоже очень нравилось Николаю Николаевичу. – А когда я его поцеловала, то и совсем не испугалась, а, представляешь себе, весело рассмеялась.
Он очень удивился:
«А это еще зачем?»
«Так женщины, – говорю, – раньше благодарили рыцарей. – Я веселая была в тот момент и даже забыла, что у меня „рот до ушей, хоть завязочки пришей“. – А ты, Димка, рыцарь, ты же спас от Вальки собаку и меня. И она сейчас, счастливая, рассказывает всем собакам города: „Ну и Сомов – молодец!“»
В это время у меня над ухом раздался свист и хохот.
Я оглянулась – перед нами стояли Петька и Валька. У них на поводке болтался тот же самый несчастный лопоухий пес, которого спас Димка. Оба, довольные, хохотали, что снова поймали несчастную собаку и к тому же подслушали наш разговор. Волки, волки, а не люди!
Я им прямо в лицо крикнула:
«Это нечестно!.. Подслушивать…»
«Барышня обиделась», – сказал Петька и сделал грустное лицо.
«А ты, лыцарь, не обиделся?» – спросил Валька у Димки и нахально толкнул его плечом. При Петьке он был большой храбрец.
А Димка как бросился на Вальку! Даже Петьки не испугался. Вот какой он был раньше! Только Петька перехватил его, поднял над землей, и Димка повис в воздухе, болтая ногами, – Петька ведь здоровый, на две головы выше Димки, – и процедил, ну почти пропел сладким голоском, как Шмакова:
«Давай, дружок, еще раз поцелуемся. – Захватил его лицо громадной ладонью, повертел голову, словно хотел ее отвинтить. Димка задыхался, потому что Петька закрыл ему ладонью рот и нос. – И прошу тебя, дружок, – пел он дальше, – не разглашай нашей маленькой тайны про эту собачку. Договорились?..»
«Договорились», – промычал Димка сквозь пальцы Петьки, стараясь разжать железные тиски его ладони.
«Ну, я рад, что ты все правильно