350. Ариф Алиев

стоял в конце зала и ждал, пока соберутся все. Офицеры нашего отряда восхищались им: конечно, кто не захочет стать генералом в 38 лет? Однако Габиб бек был достоин всяческого уважения не только за свое звание и высокую должность, но и за блестящее образование. Офицеров, закончивших военную академию, в армии можно было сосчитать по пальцам одной руки. Он превосходно знал военную науку и технику боя. У генерал-майора были умные глаза и гордый, проникающий прямо в душу человека взгляд. Казалось, Салимов одним разом хотел определить, кто стоит перед ним и вообще, что от него можно ожидать. Но в этом взгляде не было холода, даже намека на иронию, наоборот, в нем чувствовались забота, какое-то беспокойство. Габиб бека интересовало не только то, как служат аскеры, но и то, как они одеваются, что едят, где спят. Он занимал один из самых высших постов в министерстве, тем не менее, никогда не был «кабинетным генералом». Я сам до этого момента никогда не участвовал в бою, которым он управлял, но более опытные офицеры хвалили его как решительного, отважного, требовательного и очень сообразительного командира. Я знал, что генерал Салимов в 1918 году сражался в рядах Кавказской Исламской Армии, в 1919 году добыл для молодой азербайджанской армии первую крупную военную победу во время Мугань-Ленкоранского похода. Второй такой победой считалась Дыгская операция под командованием генерал-майора Джавад бека Шихлинского. С гордостью хочу напомнить, я тоже участвовал в этой операции в звании подпрапорщика…

      Салимов начал говорить, когда последний из приглашенных занял в зале свое место.

      – Господа офицеры! Я хотел лично убедиться, что вы все понимаете ответственность стоящей перед нами задачи. Вот почему вас собрал. Это крайне важно, ибо вы должны привить такую же ответственность вашим аскерам. Я получил письмо от губернатора Султанова и начальника Шушинского отряда генерал-майора Новрузова. Они пишут, что после захвата сел в направлении Багирбейли объединению усилий зангезурских и нагорно-карабахских армян уже ничто не мешает. Если это произойдет, то Шуша и Ханкенди окажутся в критическом положении. Они каждую минуту ждут штурма, просят нас о помощи.

      Ситуация очень сложная, господа офицеры. По данным разведки, дашнакский генерал Дро собрал в Зангезуре семитысячный отряд. В Горисе пехотный полк под командованием полковника Газарова приведен в полную боевую готовность и ждет приказа выдвинуться. В окрестностях Аскерана занял позиции большой отряд Дели Казара. Мы же еще не успели завершить подготовку, не смогли сконцентрировать достаточно сил для атаки. Но, оценив положение и посоветовавшись с центром, решили без промедления начать наступление. Мои дорогие! Завтрашним штурмом мы защитим не только Шушу и Ханкенди, но весь Карабах, отстоим целостность нашей страны. А это возможно только при одном условии: мы обязаны одержать победу. Мы должны раздробить и уничтожить силы противника. Доведите мои слова до аскеров. Пускай они знают, на что идут. Завтра в 6 часов утра лично проверю готовность к бою всех частей.

* * *

      На заре я готов был отказаться,