– Что? – отвечаю я, все еще разглядывая книги на полках.
– «Фрэнни и Зуи».
– А, – говорю я. – Мне не понравилось.
– Что значит не понравилось? – спрашивает мистер Лондон.
– Ну, «Над пропастью во ржи» понравилась, а «Фрэнни и Зуи»… по-моему, так себе книжка.
– Так себе? – повторяет он. – Сэлинджер – это, по-твоему, так себе?
– Да, – отвечаю я. – На четверку с минусом.
– Тогда, боюсь, придется четверку с минусом тебе и поставить, – сообщает мистер Лондон.
– За внеклассное чтение?
– Разве ты не знаешь, что Сэлинджер гений? Наше национальное достояние? – восклицает он.
– Это не значит, что мне должны нравиться все его книги, – упрямлюсь я.
– Именно это и значит! – отвечает мистер Лондон, выпячивая челюсть. Сейчас становится очень заметно, как он еще молод.
– Почему? – спрашиваю я.
– Потому что это шедевр! – говорит мистер Лондон и встает из-за стола.
– А мне было скучно, – отвечаю я. – Хоть это и книга для подростков, мне она вообще не понравилась. Я бы никому ее не посоветовала.
– Ты бы никому ее не посоветовала!.. – рычит мистер Лондон и принимается мерить шагами тесную учительскую.
Я знаю, что сейчас будет. Он бросится наутек. У мистера Лондона официально засвидетельствованная проблема с самоконтролем. Засвидетельствованная мною, если точно. Всякий раз, когда он срывается на уроке, я рассказываю об этом мисс Кейтениз, директрисе старших классов. Когда-то она была красавицей и сейчас носит короткие юбки, подчеркивающие стройные ноги, и блузки с высоким воротничком, – и всякий раз с чрезвычайным интересом меня выслушивает. Вряд ли мистер Лондон в курсе, что я на него жалуюсь. Скорее всего, я и не одна такая. Впрочем, когда мисс Кейтениз говорит, что другие тоже страдают от его темперамента – возможно, имеет в виду себя. У нас ходят слухи, что она была в него влюблена – ну а он, как в конце концов оказалось, нет.
Наконец мистер Лондон делает то же, что и всегда: вылетает за дверь. Именно так поступает он и в классе, когда разъярен и не хочет, чтобы мы это видели. Он знает, что у него проблемы с самообладанием, и так с этим справляется – просто уходит. Когда он выбегает из класса, все мы сидим на своих местах и громко считаем до ста двадцати: знаем, что он отсчитает две минуты и вернется. Кто-то его этому научил: когда чувствуешь, что готов взорваться, выйди, передохни две минуты, успокойся и снова войди.
Мистер Лондон вылетел из учительской, и на две минуты я осталась одна. И тут я делаю то, что вовсе не собиралась. Извлекаю из кармана шорт три противозачаточные таблетки, которые стянула на уроке сексуального образования, давлю в ладони. Затем подхожу к его столу и высыпаю раскрошенные таблетки в кружку с кофе. Беру из раковины грязную ложку и размешиваю. Никаких следов! Я сажусь на свое место и думаю: теперь здесь чуть меньше пахнет тестостероном.