А вообще – все логично. Где появляются новые Игроки? На кладбище. И появляются с деньгами, уверен. Прирежь такого, и вот тебе миллиончик! Карма? А на кой черт она – Карма? Удача? Да чушь это все…кому она нужна, эта удача? Кстати, а почему это мне к умению воина добавилось? Я же видел – добавилось, точно. А! И тут ясно. Я же все-таки успел врезать этому козленку. Типа – научился воинскому искусству
Таак…значит – тут, на кладбище ошиваются «крысы». Так буду называть тех, кто грабит и убивает новых Игроков. Ходи, присматривайся, а потом – рраз! И готово! И денежку в карман! И не надо работать.
Таак…а что мне делать? Этот гад уже давно сбежал, я без копейки денег, за городом, до дома пешком по улицам сорок километров, жрать хочу как из ружья, и перспектива у меня аховая.
Нужно походить по кладбищу. Во-первых, посмотрю на людей – все ли из них люди, может Игрока найду?
Ну, хорошо: нашел. Дальше что? Бить его по башке? Забирать деньги? Хмм…тоже вариант. Вот только как быть с кармой? Да плевать на карму – как быть с совестью? Ведь я-то не крыса!
Есть еще вариант – попросить у кого-нибудь денег. Ну…на проезд! Рублей сто. Доехать до дому, и…
Что – «и»? Черт подери, у меня ведь ни копейки! Уверен – и дома ни черта нет, ни жратвы, ни денег! Приехал я, и дальше что? Пошел попрошайничать? Бизнесмен херов…
Ухожу от остановки, не оглядываясь на свой труп. Скоро он исчезнет, знаю. Кстати – люди скопились в остановочном павильоне, человек пять уже стоят в тени. Ходят по крови, возле трупа толпятся – но ничего не видят. Интересно, сколько раз в своей жизни я ходил по трупам Игроков?
Хожу между рядами могил, стараясь понять – кто из персонажей НПС, а кто Игрок. Вон та девушка со взрослой женщиной – Игрок, или НПС? Таблички есть у всех! И как распознать?
Кстати, а что там насчет волшебства? И где это чертово волшебство?! Где волшебные звери?!
– Ай!
Кладбище изменилось, да так, что я не удержался от возгласа. Девушка, та что с взрослой женщиной – неодобрительно на меня оглянулась, и затем осторожно поставила на могилу граненый стаканчик с какой-то прозрачной жидкостью – покрытый кусочком хлеба. Женщина ей что-то сказала, девушка кивнула, постояла еще возле могилы и они пошли по аллее, держа друг друга за руки.
Я дождался, когда они уйдут подальше, подошел, снял хлеб со стаканчика. Осмотрел его со всех сторон, и…положил в карман. Прости, Иван Витальевич…тебе уже все равно, а мне что-то уж очень есть хочется. Водку я пить не буду, я ее и при жизни-то не особенно уважал (виски, или шампанское – это можно), а вот хлебушек мне пригодится. Все равно эти твари кладбищенские сожрут!
А