‒ Ну что ж! Пройдемте в дом! ‒ весело и оптимистично воскликнул глава семьи, вновь манерно помахивая рукой, точно артист.
Джон подал Фрэнни знак взять его под руку, пара направилась за главой и старшим сыном. По пути ее догнала Мэрион и боковым зрением настойчиво косилась и разглядывала новоприбывшую. Ее чудное любопытство решила развеять Фрэнни и пошутила:
‒ Тебя заинтересовала моя шляпка?
Мэрион, словно в нервном тике, потрясла плечами и произнесла:
‒ Она странная… мы такие не носим…
На гостье красовалась облегающая, овальной формы шляпка, что вошла с некоторых пор в моду, заменив капоры и шляпы с полями. Убор скрывал волосы Фрэнни, зато она подметила скучную прическу юной барышни а-ля бал в средневековье. Это были два кренделя в виде кос с боков. А уж платье на Мэрион и вовсе старомодное, будто из сундука прабабушки, с корсетом, нелепыми буфами и бороздящим по полу подолом.
‒ А как вы спрятали под эту мелкую шляпку свои длинные волосы? ‒ в удивлении, продолжая напряженно извивать телом и особенно плечами, поинтересовалась юная.
Фрэнни по-доброму усмехнулась и резво сняла убор. Ее воздушные кудрявые светлые локоны весело подскочили и заиграли на уровне ушей. У нее была короткая стрижка, что также считалась теперь модной. Неискушенная Мэрион разинула рот, словно проглотила язык. А вот из гостиной раздался выкрик, будто кто-то увидел привидение. Это возгласила Констенс, взявшись за сердце. Ее большие глаза пристально глядели на Фрэнни и хлопали. Дабы успокоить мидели, служанка скорее подала ей кота. Дама взяла и принялась быстро гладить.
‒ Подай мне боа, хочу выйти подышать, ‒ добавила пребывающая в ужасе Констенс.
Джону стало забавно, он засмеялся.
‒ Не обращай внимания, идем наверх, ‒ потянул он за руку смятенную невесту.
Лакей понес их сумки. Джон открыл дверь некогда своей комнаты на втором этаже и ребячески прыгнул на односпальную кровать.
‒ Это кровать моего детства… ‒ подпрыгивая, произнес юноша.
Фрэнни переступила порог и огляделась. В комнате повсюду находились разные вещи и предметы искусства. На камине стояли вазы, на столе и тумбочках ‒ статуэтки, висели картины, располагались узорные запыленные подсвечники, несколько настенных зеркал в узорном обрамлении, изысканные часы, которые не шли. У постели стоял большой торшер, на столике ‒ светильник в синем абажуре, на камине ‒ в красном, вокруг ‒ громоздкие стулья в обивке, еще большего размера кресла и софа. Помещение было загромождено. Видя недоумение невесты, Джон, лежа на боку, пошутил:
‒ Нравятся мои игрушки-безделушки?..
Фрэнни сменила удивленное выражение лица на веселое и ответила:
‒ Эти безделушки наверняка стоят больших денег…
‒ Да… но матушка всё никак не может от них избавиться, скоро наш дом завалится под тяжестью этого дорогого хлама, ‒ говорил Джон.
‒ А я думала, ты играл в детстве в лошадок или мишек…
‒ У меня был