– Это ребенок необыкновенный!
XLV. Роже Риго
Рауль выдержал продолжительный осмотр маркиза с легкой непринужденностью, в которой, однако, не было ничего слишком смелого и бесстыдного. Маркиз положил на голову ребенка свою бледную, худую руку, и сказал:
– Знаешь ли, что Господь свел тебя со мною затем, чтобы спасти мне жизнь?
– Господь все делает хорошо, – отвечал Рауль.
– Как могла прийти тебе в голову мысль остановить бешеную лошадь? Ты так слаб, ты еще дитя. Знаешь ли, что твой поступок был безумен…
– Маркиз, – сказал мальчик, – я видел, что вы не можете справиться с вашей лошадью, что поводья оборвались и что вы погибли, если вам не помочь. Я нисколько не рассуждал о том, что делал, и хотя вы называете мой поступок безумным, но, как видно, он вовсе не таков, если мне удалось помочь вам.
Маркиз изумился удивительному хладнокровию и непритворной скромности мальчика.
– Ты храбр! – вскричал он наконец, – храбр, как старый солдат!
– Не знаю, – возразил Рауль.
– Как? Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что не знаю, храбр ли я; я только ничего не боюсь, вот и все.
Это было тонкое различие. Услышав его, маркиз не мог удержаться от улыбки во второй раз.
– Дитя мое, – сказал он, – ты здешний?
– Разве вы никогда меня не видали, маркиз? – спросил Рауль с удивленным видом.
– Нет, не видал, по крайней мере никогда не замечал…
– Я местный.
– Как тебя зовут?
– Рауль.
– Как зовут твоего отца?
– Роже Риго.
Маркиз нахмурил брови.
– Отставной гвардейский солдат?
– Да, маркиз.
– Беден он, не так ли?
– Очень беден.
– И живет браконьерством, как говорили мне лесные сторожа, – прибавил маркиз.
– Ваши сторожа солгали! – с гордостью вскричал Рауль.
«О чем я говорю с этим ребенком? – подумал маркиз. – Сын не может и не должен обвинять отца!»
Наступила минута молчания, потом Режинальд продолжал:
– У отца твоего много детей?
– Нет, я один.
– Твой отец тебя любит?
– Не думаю.
– Стало быть, он дурно обращается с тобой?
– Иногда.
– К чему он тебя приучает?
– Ни к чему. Он научил меня только читать. Он сам больше ничего не знает, и я также.
– Хочешь ты научиться чему-нибудь другому?
– О! да!.. Но это невозможно!
– Думал ли ты когда-нибудь о будущем?
– А