– Я тоже часть семьи, – оскорбилась я. – Мои руки – не чужие.
– Неважно, – фыркнул Яков. – Вы, молодежь, только в телефонах да компьютерах сидите, а книги совершенно не цените! Я их у тебя выкуплю.
И он назвал цену, от которой я чуть сама себя на пол не уронила. Сколько-сколько?! Книги из зала на втором этаже что, раритетный антиквариат?!
– М-м-м, – только и смогла выдавать я. – Не знаю…
…можно ли мне распродавать вещи из квартиры, раз в ней запрещено что-либо менять. Нарушу условия – и до свидания. Но дяде лучше о них не рассказывать. Увидит лазейку – проблем не оберусь.
– Тебе мало денег? – возмутился дядя. – Хочешь еще?
– Я понятия не имею, какая у книг цена, – изобразила я прагматичность. – Позову специалиста, пусть посмотрит. Тогда и смогу ответить.
– Зови, – процедил Яков. – Я готов дать большую сумму, чем он назовет!
Вот это любовь к книжному наследию… Что ж, если юрист даст на сделку добро, то почему бы и нет? Мне древние талмуды ни к чему. Честно говоря, и бесплатно бы чисто по-родственному отдала, не будь он таким хамом.
– Договорились, – я вежливо улыбнулась, – свяжусь с вами.
Яков кивнул и, не прощаясь, ретировался из квартиры. Спиной, осторожно и по шажку, все так же сохраняя с Шушей контакт глаза в глаза. Никогда бы не подумала, что у дяди такие фобии. Наверное, его в детстве бешеная болонка покусала… Когда я закрыла за ним дверь, Шуша направила кровожадный взор на меня. Я-то в чем виновата? Или ее выгуливать пора?.. Незадача: ошейника с поводком на видном месте не лежало, а идти без них было опасно. Удерет еще! Будет проваленное условие.
– Если хочешь в туалет, – вздохнула я, – давай тут, я уберу…
Шуша вздохнула еще шумнее, чем я, и оскорбленно отвернулась. Пара секунд, и шерстяной комок из-под моих ног уплыл вдоль стенки в темноту. Зараза! Надо внимательнее ходить и на диваны садиться, чтобы ненароком не вляпаться. Не похоже, что у нее есть лоток. И никаких собачьих вещей я не заметила: мисок, игрушек, лежанки… Кажется, сама Агата не так уж заботилась о питомце. Завтра куплю Шуше что-нибудь в зоомагазине, задобрю… В смысле – порадую. Вкусняшкой, например.
Дальнейшее обследование квартиры позволило мне найти, где регулируется отопление, и «поддать жару». Вскоре стало потеплее, я сменила сапоги на тапочки с обувной полки и рискнула остаться ночевать. Возвращаться домой в столь позднее время было не лучшей идеей, да и навалилась дикая усталость. Я не осилила дойти до зала с книгами и полюбопытствовать, чем дядя Яков так дорожит. Ложась спать прямо в одежде, плотно заперла дверь спальни. И подперла стулом на всякий случай. Спать в этой квартирке было неуютно. Вдруг посреди ночи ко мне на кровать запрыгнет Шуша? Я же тогда описаюсь вместо нее!
Напрасно я думала, что не усну. Вырубило, едва голова утонула в рыхлой перьевой подушке. Разбудил меня будильник почти севшего телефона. Я собралась, старательно разгладила смятую