И все же я отчаянно искал предлог остановить его.
Когда он уже протягивал руку к двери, я едва ли не выкрикнул:
– Спасибо за одежду.
Он обернулся, насмешливо глядя на меня:
– Это не меня стоит благодарить. Госпожа Айми передала их. – На мой вопросительный взгляд он пояснил: – Вы спасли ее сына – Джуна. Он уже всем рассказал, как благородный господин бросился к нему через все поле и изрубил десяток монстров одним движением меча. Вы теперь герой. – Судя по его усмешке, он считал меня кем угодно, но только не героем. – Айми так впечатлена вашим подвигом, что пожелала сама отнести вам одежду, услужить при купании, помочь расчесать и высушить волосы. Но все сочли, что это слишком даже для бывшей служительницы Дома Услады. Потому решили возложить эту почетную обязанность на меня. – Судя по кислому выражению лица, он совсем этому не обрадовался.
Он открыл дверь, впуская в купальню прохладный воздух, но я снова его остановил:
– Как вас звать?
– Рэйден. – Он выгнул брови. – После купания вас ждут в Павильоне Семи Колодцев. На ужин. – Он отвернулся, демонстрируя аристократично прямую спину, и вышел.
Я осознал, что пялюсь в дверь, только когда начал покрываться гусиной кожей. Перед глазами стояла узкая спина, обтянутая выцветшей тканью, и растрепанный вихрь волос на затылке, будто кто-то запускал пальцы в его пряди. В воздухе до сих пор стоял отчетливый аромат сладости. Сластолюбец. Сейчас он тоже отправился к женщине?
Впрочем, меня это не должно волновать. Лишь бы он помог вылечить Дайске.
***
Мне снились длинные изящные пальцы, зарывающиеся в мои волосы. Белоснежные ладони мучительно медленно скользили по коже, обжигая белым пламенем. После каждого прикосновения оставалась алая полоса ожога. Я чувствовал себя заклейменным.
От этих незамысловатых ласк хотелось сорвать с себя одежду. Обхватить тонкие запястья и водить чужими ладонями по всему телу. По груди, животу, бедрам.
Я не видел ни лица, ни тела своей искушающей возлюбленной. Она вся была окружена молочно-белым туманом. Лишь отчетливо выделялись линии ключиц на алебастровой коже. Я хотел коснуться их губами, а потом обвести языком.
– Господин! Господин Ван!
Из забытья меня вырвал встревоженный голос Ясуо.
Я с трудом открыл глаза и тут же встретился с его испуганным взглядом:
– Вам снился кошмар? О нападении черных монахов? Вы стонали…
Проклятье!.. Я заставил себя сесть, надеясь, что в сизом сумраке не будет заметно, как кровь прилила к лицу. Нет, мне снился вовсе не кошмар. Мне снился самый прекрасный и одновременно мучительный сон за всю жизнь.
– Вы так и не поели… – Ясуо покачал головой.
В памяти всплыли все события вчерашнего дня.
Кажется, я уснул на полу, возле низкой грубой кровати на которой лежал Дайске. Я дернулся к нему. Он был все таким же бледным и осунувшимся. Грудь не двигалась…
– Он