Ему плевать – какой я человек и
Много ль в жизни хоть плачу, хоть стою.
Забрало пало. Тонет старый Рим.
Глаза промыло целым пудом соли.
Я отмываю загрубевший грим,
И думаю о новой «главной» роли…
Как лоскутное одеяло, память…
Как лоскутное одеяло,
Память стелется по ночам:
Днём ей будто бы место мало,
Или верит, как я, свечам…
Память тихо ползёт украдкой,
И врага не заметил страж.
Как повалит на все лопатки —
Докажи там, кто был не прав!..
Память нежно, но всё же душит,
Теми кадрами из кино,
В них мою человечью душу
Ты менял на своё ребро…
Память ночью – судьба-злодейка —
Хочет знать лишь, что давний ты
Хоть и помнишь прошедшим мельком,
Но хранишь в себе лоскуты…
Я как пёстрый кричащий пэчворк:
Новый день вновь пришьёт лоскут.
Отпороть бы тебя, так нечем.
А про Добрую Память – врут.
Никто
Питера липкая вязкая мгла.
Тихий прохожий в осеннем пальто.
Принцип толпы на все времена:
Видишь ты всех, а тебя – никто.
Здесь не привыкли – глазами в упор,
Проще – смотреть сквозь толпу.
Этот простой петербургский закон —
Взглядом искать пустоту.
Так и живем, не снимая пальто,
Верим в простую игру:
Каждый отдельный несчастный «никто»
Снова ныряет в толпу.
Белый шум
Вокруг плывут событий лодки,
Катамараны, катера.
Сигналят мне без остановки —
Такая, знать, у них игра.
Везут мне тонну странных знаний,
Чужих культур приличный пласт.
Тут про Вьетнам, и про Израиль,
И самый модный унитаз.
Про важность йоги и покоя,
Про вред еды и новостей,
Ответ на важное: «Так кто я?!»,
Про принцев, рыцарей и фей.
Трубят, плывут и в мозг, и в душу.
А палец лишь торопит scroll.
Так всё достало! Слышишь?
Слушай! Сливаю инфо-шлак-рассол!
Я как MC, набита текстом,
Но там – свобода и гашиш.
А я – ищу покой и место,
Пока ты фразами шуршишь.
Ищу укромное местечко,
Где информации запрет.
Найду в тайге или за печкой,
И в Инстаграм пришлю привет.
Нить
Жизни зыбкой тонкая нить
Держит крепко привязанной к небу.
Я стараюсь уверенно плыть,
Но пишу свои мелкие требы…
Нить божественных высших отцов
За мою зацепилась макушку.
Они дергают кожный покров
И ночами мне чешут за ушком.
Связи этой незыблемей нет.
Но и хрупче её нету тоже.
Мой привязанный к небу скелет:
Путь без нити совсем невозможен…