Иду, иду. Со мной никто.
Как страстно хочется покоя,
Освобожденья от всего!
Брести дорогою степною —
И никого! И никого…
Где нет мольбы – там нет страданья,
Где нет страданья – нет любви,
Ни жалость, ни воспоминанья, —
Ничто, ничто… Иди, живи,
Бреди дорогою степною,
Гляди на кудри облаков.
Труды, долги – да Бог с тобою!
Оставь их без обиняков.
Ты обретешь покой и ясность
Незамутненного чела.
Но только бытия напрасность
Тебе в чело бы не пришла!
Мертвые буквы
Живые слова поменял я
на мертвые буквы,
живые мечты поменял я
на мерные будни,
что тащутся, не поспешая
и неотвратимо,
и тихо летейские струи
уносят что было.
На месте свиданий, на месте
горящих страданий, на месте
всезрящих прозрений —
лишь мертвые буквы остались,
как мертвые губы,
читай, не читай их, целуй, не целуй —
не воскреснут.
Путь
Очень хотел бы с тобой
на Ярославском вокзале
сесть в электричку и ехать
в Пушкино, мимо Мытищ.
В Пушкине выйти и там
сразу налево податься —
к старенькой школе моей,
в зелени возле путей.
Далее прямо пойти,
к мостику чрез Серебрянку,
в гору, вдоль бывших плантаций
эфирных и масличных роз[1].
Бабушкин домик стоял
когда-то, в цветах и деревьях,
там средь полей, но теперь
нет от него и следа.
В Новой деревне шоссе
мы перейдем возле церкви,
ныне прославленной: в ней
был настоятелем Мень.
А для меня этот храм
тем еще близок и дорог,
что на погосте при нем
бабушки Оли моей
прах упокоился. Мы же
дальше пойдем, помолясь.
Словно колонны собора,
сосны столетнего бора,
встретятся нам, и войдем
мы под смолистую сень…
«Кладбище! Нет печальней темы!..»
Кладбище! Нет печальней темы!
Повсюду видятся кресты —
Предупреждения персты
О том, чего боимся все мы.
Не нахожу я
здесь отрады,
Хотя хожу сюда весь год.
Так и ходить сюда не надо.
Пока тебе не подопрет!
Тогда придешь и обретешь,
Как минимум, покой душевный,
И даже день у Бога гневный
Без страха ты переживешь.
И станешь мудро говорить:
«Все в мире целесообразно!
И на кладбище не напрасно
Молитвы надобно творить».
Могилы
(маленький цикл)
1. Пушкин
К нему не заросла народная тропа,
Но