Черви точили их падаль в глубокой могиле,
Нынче в земле и костей уж от них не осталось.
Имя живет Нуширвана[4] и славен он благом,
Хоть и следа от него, уж давно не осталось.
Делай добро, человече, и пользуйся жизнью,
Иначе скажут: «Его и следа не осталось».
Захворал на старости один из арабских царей и исчезла надежда на жизнь его. Внезапно вошел в дверь гонец и принес радостную весть, что завоевали для счастья царя такую-то крепость, взяли в плен врагов, а все войско и подданные той страны приведены в повиновение приказу царскому. Царь, услышав эти слова, испустил вздох отчаяния и сказал: «Не мне эта радостная весть, но врагам моим – наследникам царства».
В такой, увы, надежде вся жизнь моя прошла;
Мечтал я, что желанья, свершатся, наконец.
Свершились все желанья, но только пользы нет —
Могу ли питать надежду отсрочить свой конец?
Один год я творил молитву в Дамасской[5] мечети перед гробницей пророка Яхьи[6], мир да будет с ним. Внезапно прибыл на поклон туда один из арабских царей, известный своей несправедливостью. Сотворил он намаз[7] и стал просить о милости.
Дервиш и богач перед этим порогом в смиреньи, —
Тому, кто богаче, нужнее Господне прощенье.
Затем обратился он ко мне и молвил: «Так как дервиши разумны и искренность их свойство, пожелай мне добра, ибо страшусь я грозного врага. – Отвечал я: «Будь милостив к слабым подданным твоим, дабы не увидеть бедствия от сильного врага».
Сильной рукою и мощью десницы —
Грех беззащитную руку ломать.
Тем, кто несчастным помочь не желает,
В бедах не станет никто помогать.
Кто, зло посеяв, добра ожидает,
Будет напрасно его ожидать.
Будь справедливей, вынь хлопок из уха,
Скоро придется отчет тебе дать!
Лишь члены единого тела Адама сыны:
Из этой же материи все ведь они созданы.
Лишь только один заболеет болезнею злой,
Тотчас же должны и другие утратить покой.
Коль горе чужое тебя не заставит страдать,
Возможно ль тебя человеком тогда называть?
Появился в Багдаде[8] дервиш, молитвы которого доходили до Бога. Известили об этом Хаддажаджа, сына Юсуфа[9]; тот позвал его к себе и сказал: «Пожелай для меня добра». Дервиш воздел руки и молвил: «Боже мой! возьми его душу!» – Хаддажадж воскликнул: «Бога ради! это что за молитва?» – Молвил дервиш: «Пожелание добра для тебя и всех мусульман».
Слышал я про одного царя, что сделал он Как-то раз ночь днем, проводя ее в усладах, и в опьянении говорил:
«Лучше мгновенья вовек не желаю,
Я беззаботен и горя не знаю»
На дворе спал на холоду нагой дервиш. Он воскликнул:
«По правде,