– Мне этого никогда не понять, – выдохнула Клара, приступая к скрещиванию шести ветвей в квадрат-сетку – символ Земли. – Мне все говорят, что я должна что-то услышать, что-то осознать. Но я ничего не чувствую. Может, во мне и нет ничего.
– Будешь так говорить, Яр от тебя точно отвернётся. – Ира тем временем быстро сделала символ Воды – множество веток, скрещенных в центре наподобие солнца. – Не смейся, были такие случаи. В частности, чувствительность к Яру теряли те, кто переходил на сторону Темнояра. Яр ведь ценит преданность, а Темнояр собирает предателей.
Теперь эти обереги украшали стену над постелью Клары. Кларе нравилось их рассматривать – они были самобытными, необычными, были совсем не тем, к чему Клара привыкла. Да и вообще её жизнь кардинально перевернулась в один день. Желание в день рождения сбылось. Ну да, Рита же предупреждала.
В избушке было тихо. Только треск огня в печке иногда нарушал эту тишину. Клара заворожённо смотрела на пролетающий снег за окном. Она одна, наедине со всем миром. Лесная ведьма. Не могло это всё быть правдой.
Интересно, думала Клара, а отец вообще в курсе, что его дочь теперь живёт в избушке посреди леса, знается с ведьмами? Знал ли он, что его бывшая жена тоже была ведьмой, как и его тёща? Как скоро отец вообще заметит, что Клары нет? Уже декабрь, наверняка Арина упросит его уехать зимовать куда-нибудь на юг, где на Рождество украшают пальмы. И он будет сидеть под этой пальмой, даже не зная о том, что Клара думает о нём в деревянной избушке, усыпанной до самой крыши снегом.
Внезапно Клара услышала за окном какое-то шуршание и тихий стук. Спустя несколько минут шуршать начало у двери. Клара снова поднялась с постели, кутаясь в свой новый зелёный свитер, подошла к двери и приоткрыла её. На пороге стоял Лёлик с небольшой лопатой в руках, размером с детскую пластиковую лопатку. Домовой весь был в снегу, на голове у него была надета меховая шапка-ушанка, надвинутая чуть ли не на нос, кутался Лёлик в тулуп, а на ногах домового были надеты валенки крохотного размера. Лёлик с самого утра чистил снег: за спиной домового была прокопана узкая траншея, по бокам от которой лежали огромные сугробы.
Лёлик вошёл в избушку, отряхнул одежду и стянул шапку: его волосы на голове торчали гнездом.
– Вы что, спите до сих пор? – прогнусавил он, прислоняя лопату к стене и стягивая валенки, под которыми обнаружились ярко-красные вязаные носки.
– Уже нет. – Простонала Рита, полностью скрываясь под одеялом.
Лёлик недовольно посмотрел на Риту, подошёл к печке и принялся греть об неё руки.
– О, Яр, за что мне эта зима… – тихо бурчал Лёлик себе под нос, пока Рита одевалась.
– Как неожиданно – снег в декабре, да, Лёлик? – усмехнулась Клара, надевая высокие сапоги.
– Молчи, позорница. – Отозвался домовой.
Клара молча улыбнулась. Лёлика было невозможно переубедить, он не обращал внимания на доводы Клары о