– Лина?!
Опять этот парень. “Уже одетый, и то хорошо”, – почему-то отметило мое подсознание.
– Что случилось?
– У нее астма…
Я протянула руку, раскрыла ладонь. Из нее на кафель вывалился теперь уже бесполезный ингалятор.
Парень не стал переспрашивать. Он немного отстранил меня, поднял Киру с пола и, кивнув головой «за мной!», поспешно вышел из женской раздевалки. Я машинально семенила следом, утирая слезы рукавом толстовки.
– Ей нужно сделать укол. Я знаю. У моего племянника астма. Сейчас мы идем в школьный лазарет. Не отставай!
Он говорил уверенно, четкими односложными фразами. Явно для моего успокоения. А я уже и не знала, злиться на наглое поведение этого парня или благодарить его. Ведь, не появись он сейчас, что бы я делала дальше?
– Кто она тебе? – спросил он, притормозив около кабинета врача.
– Это моя младшая сестра Кира.
– Хорошо, Лина. Все будет в порядке.
В кабинете незнакомец положил Киру на кушетку и быстро объяснил ситуацию. Я молчала и никак не могла унять всхлипы. Врач засуетился, попросил нас выйти за дверь. Еле сдерживая очередные слезы, я вышла и замерла, обняв себя руками.
– Я вижу, что ты переживаешь, но все будет хорошо, правда, – парень попытался меня обнять. – Сколько она без сознания?
– Я не знаю! Интересно почему?! – меня прорвало, я толкнула его в грудь. – Потому что какой-то придурок удерживал меня в раздевалке! Я не могла к ней попасть раньше! Я не успела!
– Если бы не я, ты бы искала нужные двери еще долго… – парню было неловко, но извиняться за свой поступок он и не собирался.
Я отвернулась от него. Сделала пару шагов в сторону в надежде, что он уйдет. Но незнакомец стоял на месте. Он как будто хотел убедиться, что с Кирой и правда все будет в порядке. Я оперлась спиной о противоположную стену и уставилась на дверь медкабинета. А мой наглец-спаситель в это время изучал привычную ему картинку за окном. Коридор погрузился в тяжелое молчание. В голове роились не очень радужные мысли с вариантами исхода ситуации.
Через некоторое время дверь кабинета приоткрылась. Я с облегчением увидела помятую и смущенную Киру, поддерживаемую под мышку врачом, и кинулась к ним.
– Боже, Кира! Ты меня так напугала! – я говорила по-русски, не стесняясь.
Мы стали обмениваться хаотичными фразами на родном языке обо всем произошедшем.
– Угрозы для жизни нет. Она просто потеряла сознание из-за гипоксии и волнения. Я сделал ингаляцию и ввел вот этот препарат, – прервал нас врач, протянув листок. – Может