Ну, слил Э. Сноуден, что англичане получают денежки от АНБ[276], так ведь это копейки по сравнению с двухмиллиардным бюджетом М15, М16 и др., причем в фунтах стерлингов. Ну, считают себя английские разведслужбы обязанными помогать американцам и выставлять напоказ взаимодействие с ними, так что с того. «Остается лишь пожать плечами». Ведь документов, указывающих на то, что с помощью процедуры сотрудничества обходится норма закона, предусматривающая ограничения на вторжение в личную жизнь своих граждан, в отличие от иностранцев, опубликовано не было. Вот если бы нарушалось законодательство или оно обходилось таким образом, тогда другое дело. Хотя, конечно, надо держать ухо востро, чтобы новые технологические возможности контроля над всем и всеми не вели к злоупотреблениям. А так все разоблачения некоего Э. Сноудена не более чем пересказ «слухов». Переданные им документы «содержат мало такого, что заставило бы кого-либо хуже спать».
Явная попытка выдать желаемое за действительное. Ведь сенсационность публикаций на основе материалов Э. Сноудена заключается не в том, что до сих пор об этом никто не знал, а в том, что информация о размахе шпионской деятельности и откровенном пренебрежении ценностями демократии, правового государства и прав человека попала в публичную сферу. Истеблишмент на нее просто не мог не реагировать.
Вот как оценивает возникшую ситуацию, например, редакция французской газеты «Монд»[277]: шпионская деятельность АНБ, о которой в результате стало всем известно, подрывает два постулата, на которых зиждется современное германское общество. Первый – веру в США как близкого и верного союзника. Второй – уверенность в эффективной демократической защите личности со стороны Федерального конституционного суда и Бундестага, гарантирующих соблюдение ст. 10 Основного закона 1949 г. о неприкосновенности корреспонденции и телефонных сообщений. Этому всегда придавалось приоритетное значение, чтобы предупредить повторение «тоталитарной инквизиции» нацизма и прослушки всех и вся, практиковавшейся Штази.
На то, что разоблачения Э. Сноудена бросили тень на оба эти постулата, германское общество отреагировало вяло. На демонстрации протеста против «бесконтрольного