Первый настаивает на том, что необходимо продолжать укреплять зону евро, усиливать наднациональные институты, ограничивать возможности государств манипулировать бюджетами, идти дальше по пути углубления интеграции, делать ставку на взаимопомощь и солидарность. Единственно адаптировать проводимую политику принуждения к структурным реформам и жесткой экономии к социальным и экономическим реалиям Европы со всеми ее бедами и противоречиями: рецессией, слабыми надеждами на экономический рост, зашкаливающей безработицей и усиливающимся ропотом населения. Осуществлять ее гибче. Умнее. С учетом специфики каждой страны, а не топорно, как до сих пор.
Второй лагерь требует остановиться, перестать тащить всех в пропасть. Для него очевидно, что надо отказаться от идиллических представлений о том, будто бы Германия и группа тяготеющих к ней северных стран (далее – северян) смогут всех спасти и вытащить. Входящие в него или примкнувшие к нему политики и экономисты предлагают смириться с неизбежным и либо прекратить эксперимент с единой валютой, либо вывести из зоны евро страны, которые не в состоянии по тем или иным причинам сообща выбраться из долговой ямы.
Вот один из образчиков такого подхода. Переход к единой валюте был ошибкой, настаивают многие комментаторы. Против нее предупреждали реалисты, в том числе такие, как будущий канцлер Герхард Шрёдер[2]. Но все были ослеплены величием политического проекта и необходимостью связать Германию после объединения новыми, еще более жесткими и всеобъемлющими обязательствами. А ведь уже тогда можно было предвидеть, что единая валюта повысит конкурентоспособность сильных экономик и самым негативным образом скажется на конкурентоспособности слабых. Пусть на первых порах последние и будут в восторге от потока дешевых денег, которые начнут с удовольствием проедать. Вот и получилось, как получилось, под ударами кризиса.
Экономика южан обескровлена. Но почему – потому что Германия и северяне сосредоточили у себя промышленное производство и рентабельную часть сектора услуг. (За короткий срок Германии удалось получить триллионный профицит в торговле с партнерами по ЕС – общая валюта стала для Берлина курочкой, несущей золотые яички[3].) Потому что все денежные потоки устремились на север, и все, кто хотят спасти свои сбережения и активы, стали вкладывать их в германскую экономику. Потому что наиболее активные, предприимчивые и перспективные кадры устремились на север в поисках работы и лучшей доли.
Дальше так продолжаться не может. Происходящее душит Европу в экономическом плане и подталкивает к взрыву тут и там – в социальном. Надо отпустить южан. Всех или часть. Дать им