– Э-э, нет, к ним я не ходок, сам Иданфирс на меня имеет зуб, а тебе нужно быть здесь и внимательно следить за Алкимом.
– Зачем?
– Затем, что неплохо бы узнать, кого он сосватает персам на роль проводников.
– Ну, узнаем, а что дальше?
– Дальше будем исполнять приказания совета наших вождей, – отрезал Радагос. – Дело слишком серьезное, чтобы мы могли самостоятельно принимать ответственные решения. У нас есть старшие, они за все в ответе.
– Согласен, – немного подумав, ответил Ивор. – Значит, пора в путь… Завтра поедешь?
– Нет, сегодня. Прямо сейчас. Время не терпит.
– Будь осторожен.
– Обязательно буду. Теперь от меня зависит не только моя жизнь…
Пока Ивор ужинал, Радагос облачился в панцирь, состоящий из железных чешуек, рядами нашитых на кожаную основу так, что один ряд закрывал до половины другой (такой панцирь плотно прилегал к телу, не стесняя движений воина), и широкий боевой пояс с приклепанными к нему узкими металлическими пластинами. Это было несколько необычно – защитное оружие у припонтийских племен не имело широкого распространения; оно являлось принадлежностью лишь знатных воинов, и редко встречалось у рядовых. Видимо, Радагос принадлежал к знати, вот только какого племени?
Затем он прицепил к поясу два длинных меча – справа и слева, накинул на плечи серый плащ, надел на голову шлем из прочной многослойной кожи, и, прихватив горит с луком и стрелами, поспешил к коновязи, где его ждал молодой сильный конек скифской породы. Радагос с оружием не таился – уже начало темнеть, к тому же на окраине не очень праздновали порядки, установленные магистратом. Вскоре цокот копыт коня Радагоса затих вдали, и его фигуру скрыла серая пелена глубоких сумерек.
Глава 4
Большой царский прием
Основная часть войска для похода на заморских саев собиралось в Сузах, бывшей столице эламитов. Остальные должны были присоединиться по дороге. Окрестности Суз превратились в военный лагерь – шумный, дымный и суетливый, но царь Дарий не захотел перенести большой прием по случаю празднования Новруза – зороастрийского Нового года – в Парсастахру, для чего он построил там дворец. Парсастахра была скорее церемониальным святилищем, нежели престольным городом.
Столицей Ахеменидской державы царь Дарий избрал Сузы, памятуя о той славе, которой этот город пользовался в древние времена. И хотя царский двор был кочующим – осень и зиму он проводил в Вавилоне, лето – в Экбатанах, весну – в Сузах, а время больших праздников – в Пасаргадах и Парсастахре, весь центральный аппарат государственного управления находился в Сузах.
Царь встал очень рано. Предстоял тяжелый, наполненный церемониями день, и ему захотелось немного размяться на свежем воздухе. Дарию оседлали коня, и царь, в сопровождении лишь одного хазарапатиша Артагерса, поднялся на невысокую гору, откуда