Княжна на лесоповале. Владимир Владимирович Ноллетов

Ах ты паршивец! – Появился Степка. Матрена напустилась на него. – Барыня на тебя жалуется. Говорит, горничной нагрубил. На всех, говорит, волчонком смотришь. – Степка взял со столика один из оставшихся от ужина пирожков. Жевал его, угрюмо и дерзко глядел на мать и молчал. – Хочешь, чтобы я места лишилась? На что мы тогда жить будем? Смотри у меня! Будешь себя так вести – выпорю!.. Мусор вынеси! – Степка ушел с мусорным ведром. – Так вот, ровно в двенадцать – я на часы посмотрела – опять шаги. Опять тихий стук. Опять к офицеру. А я еще не ложилась. У меня, когда пью, сна нет. Смотрю: теперь старшая барышня стучит! – Фекла всплеснула руками. – Тоже оглядывается. Но она у офицера недолго совсем пробыла. Выходит – а на ней лица нет! Чуть не плачет. Видать, получила от ворот поворот…

      На кухню зашла дочь Матрены Варька, невзрачная приземистая девушка лет восемнадцати. И у нее, и у Степки было в лице что-то упрямое и недоброе. Одета она была в новое красивое платье. Варвара выполняла у Ясногорских работу прачки. У нее, как и у поварихи, Феклы и Марфуши, была своя комната. Она была ленивой и неисполнительной. Иногда ее видели пьяной. Княгиня терпела Варьку, потому что ценила кулинарные способности матери.

      – Ну и очереди за хлебом! – сказала она, помотав головой. – В жизни таких не видала.

      Фекла вздохнула.

      – Что уж тут: третий год война.

      – Людя́м хлеба не хватает, а барыня мне кулебяку и торт заказала, – заметила Матрена с коротким злым смешком. Она пригляделась к дочери. Подняла густые брови. – Это еще откуда?

      – Подарок.

      – Подарок? От кого? От офицера? Так и ты, бесстыжая, к нему ходила?

      – Еще чего! От… От старшей барышни подарок… Пирожок возьму.

      Варька схватила пирожок и вышла из кухни.

      – Темнит что-то Варька, – задумчиво произнесла повариха. – Платье-то, видать, дорогое.

      – Княжна Марина могла подарить, – сказала Фекла. – Она добрая. Намедни мне платок подарила.

      – Такое платье и она не подарит. И за что Варьке-то дарить, лентяйке такой? Нет, темнит дочка… – Повариха вздохнула. – Непутевая она у меня.

      Заговорили о войне. У обеих мужья погибли на фронте. Воевал и сын Феклы Матвей. Он был дважды ранен. Дослужился до унтер-офицера.

      3

      Мирославлев смотрел на заснеженные поля за вагонным окном.

      Смятение было в его душе. Все произошедшее напоминало прочитанный в детстве бульварный роман с нагромождением неправдоподобных событий.

      Когда он после ужина вошел в предназначенную ему комнату, Варька меняла постельное белье. Это тоже входило в ее обязанности. Владимиру показалось, что она не совсем трезвая. Закончив работу, девушка пожелала доброй ночи, неуверенной походкой прошла к двери, обернулась, многозначительно взглянула на него и сказала:

      – Если что-то еще понадобится – зовите, господин офицер. Третья дверь от входа, на той стороне.

      – Хорошо, хорошо, – нетерпеливо проговорил он.

      Она ушла.

      Заложив левую руку за спину,