– Следов взлома не нашёл! – мой помощник ворвался в щенячьем восторге непонятно от чего, – С дверью всё в полном порядке, насколько я могу судить, конечно.
– Как это понимать?! – я посмотрел сначала на помощника, потом на воющую горничную. От её усилий по выдавливанию слёз у меня уже началась слабая головная боль.
– Сэр? – помощник вмиг сменил настроение на оттенок разочарованного непонимания.
– Отвечай точно! Взлом был?! Да или нет?!
– Так точно, сэр! – щенячье счастье вернулось. – То есть никак нет,
сэр!
– Ясно, – я вздрогнул, когда горничная перешла с терпимого сопрано на режущий фальцет, и натянул своё лучшее каменное лицо. – Встать смирно! Имя! Звание! Соблюдайте субординацию, когда к вам обращается комиссар!
Горничная оторопела и принялась глядеть на меня, явно не понимая, к кому именно обращаюсь, но моё лицо запугивания редко подводило, так что в скором времени она вскочила и встала с такой выправкой, которой позавидовал бы любой кадет. Хотя её щёки всё ещё были красными, а с носа на белоснежный фартук стекали сопли, перемешанные со слёзами, в её глазах уже забрезжила искра понимания.
– Ещё раз: имя, возраст, профессия!
– Агнес, 35, горничная временного генеральского штаба! – она утёрла нос рукавом, что, если честно, только усугубило ситуацию.
– Вот именно, генеральского! А значит, вы под моей юрисдикцией, так что отвечать вам лучше быстро, честно, и по существу! Ясно? – я вопросительно поднял бровь, сохраняя лицо каменным, что потребовало от меня немалых тренировок в прошлом.
– Да, – она мгновенно посмотрела на меня и добавила:
– Так точно!
– Хорошо, – это был положительный знак. Когда гражданские, осознанно или бессознательно, начинают притворяться военными, это всегда значительно упрощает дело. Они стараются побыстрее соображать и начинают бояться меня больше, чем всего вокруг. – Когда в последний раз видели его живым?
– Сегодня утром, – промямлила она.
Сэр, не думаю, что это корректный вопрос, мы же все слышали выстрел, – мой помощник в своем обыкновении влезать в разговор наморщил брови.
– Ты вообще не думаешь, – кинул я вполоборота и снова перевел внимание на Агнес. – Кто в последний раз у него был?
– Его секретарь заходил вчера вечером. Генерал того долго отчитывал, даже кричал. Потом попросил у меня бутылку «Сингани». Если это поможет, то я слышала слово «трибунал» в их ссоре.
– Хорошо. У кого, кроме вас, есть ключ от этой комнаты?
– У жены генерала, у командира охраны и у секретаря, наверное.
– Кто мог его у вас украсть и сделать слепок?
– Никто, клянусь вам! Я ношу его на верёвке,