Но ей остаётся год, месяц, минута…
И голос не тот, и движенья не те.
И только останется пепел серый
На бледных пальцах и на висках,
А где-то родятся другие Венеры
И выйдут из пены на каблуках.
И если б чуть раньше, в другую пору
Чем-нибудь большим и лучшим стать,
Чем просто редкий цветок, который
Уже никто не захочет сорвать…
«Жёлтые рыбки трепещут в сети…»
Жёлтые рыбки трепещут в сети
веток.
Им бы сорваться, нырнуть в глубину
неба.
Как изумруд были их плавники
летом,
Только теперь это прошлого пыль.
Небыль.
Рыбки устали, их дворник сметёт
в кучи,
Спите, укройтесь скорей с головой
снегом
Что-то уже не вернётся, и так
лучше.
Только осколки мечты уберечь
мне бы.
«В лазоревом детстве ли, в солнечном сне…»
В лазоревом детстве ли, в солнечном сне
Любила говаривать бабушка мне…
И мне ли? А может, дневной тишине
И вечности, спящей в огне.
Что в мире есть доброго, ты примечай,
Пустого и глупого не привечай,
Обидами душу не полни, прощай,
А если уходят – пущай.
В шершавых руках бесконечный клубок,
А время – колодец, он чист и глубок.
Когда ещё будет последний глоток.
И спит на окне голубок.
«Посмотри, у меня на пальце мозоль от кольца…»
Посмотри, у меня на пальце мозоль от кольца.
Если мне тревожно, кручу его против солнца.
Да, я знаю тысячу перемен твоего лица,
И пятьсот из них нарисую, если придется.
Это даже уже не любовь, это в тысячу раз страшней.
У любви есть экватор, предел, берега, а это
Разрастается, словно коралловый риф во мне,
Закрывая собой отпечатки, следы, сюжеты.
В нем живёт тишина, там всегда словно нежный май,
Ярко-желтые рыбы смежают лиловые веки.
Все твои отраженья во мне я храню, как тома
Переполненной книгами библиотеки.
Нужно место оставить в себе для чего-то ещё,
Что-то просто забыть, с пыльных полок убрать осторожно.
Только я понимаю, в твоё утыкаясь плечо,
Всё бесценно, а значит, списать ничего невозможно.
Я полна до краев, я дышу и боюсь расплескать.
Я смотрю в темноту и на лица случайных прохожих.
Как хорош каждый миг, когда больше не нужно искать.
Я расту, чтоб всего тебя уместить под кожей.
«Ты знаешь, может быть, когда-нибудь еще…»
Ты знаешь, может быть, когда-нибудь еще
На склоне лет и на закате мира
Ты скажешь: «Как же было хорошо
Вдвоем в той тихой маленькой квартире,
В тот вечер, в том раздумье, в той пыли,
В том счастье, вдруг нахлынувшем, как ливень.
Тогда мы жили! Мы тогда смогли!
И никогда