Лакей чистил в передней платье барина, когда вошел какой-то неизвестный человек с письмом, сказав, что ответ нужен тотчас же. Лакей бросился всех ног с письмом к своему господину, который распечатав послание, не знал, что и подумать. В письме было написано: «Удалится он – удалится оно. Останется он – останется оно». Господин в слуга вышли посмотреть в переднюю и тут увидели, что податель письма, равно как и висевшее платье исчезли. На место платья была положена бумажка, крупно написанная: «Он удалился; удаляется оно; удаляюсь я».
Некий францисканский монах часто посещал кухню одного епископа, который приказал:, своим людям иметь попечение о брате. Однажды прелат давал большой обед; случилось, что монах находился в это время у епископа. Его высокопреосвященство за обедом говорил о монахе н приглашал общество к пожертвованию в пользу его монастыря. Некоторые из дам воскликнули: «Позвольте нам, ваше высокопреосвященство, немного позабавиться над ним. Прикажите позвать его, а мы предложим ему стакан чистой воды вместо белого вина». – «Но подумайте, mesdames…» – «О, это нас позабавит… позвольте нам распорядиться только, ваше высокопреосвященство». Тотчас же лакей наливает бутылку водой, бутылку перевязывают и запечатывают. Отправляются за сборщиком, он является, – «Брат, – говорят ему дамы, – надо выпить за здоровье его высокопреосвященства и за ваше». – Монах в душе порадовался счастливому случаю. Откупоривают бутылку, наливают ему стакан по края. Лукавый францисканец замечает проделку, но не смущается и с видом глубочайшей набожности и совершеннейшего почтения говорить епископу: – «Ваше высокопреосвященство, я не буду пить, если вы не благословите этот напиток». – «Это совершенно лишнее, брат мой». – «Но я вас умоляю всеми святыми, ваше высокопреосвященство». – Дамы принимают сторону монаха и просят прелата оказать иметь это снисхождение. Прелат наконец уступает их просьбе и благословляет воду, францисканец тотчас подзываете лакея и говорит ему: – «Друг мой, отнеси это в церковь, потому что ни один францисканец никогда еще не пил святой воды».
Аббат Морелле говорил: «Надо быть вдвоем, чтобы есть индейку, фаршированную трюфелями, и я иначе никогда ее не ем. Сегодня у меня она будет к обеду и нас будет двое: индейка да я».
Рассказывали, что одного капуцина съели волки. – «Бедные животные, – сказала одна очень остроумная дама, – должно быть, голод ужасная вещь!»
Митрополит Платон однажды шестериком приехал к знаменитой княгине Дашковой, – президенту академии, которая сказала ему: «Преосвященный, вас возят шесть коней, а Христос всегда ходил пешком». – «Так, – отвечал пастырь, – Христос ходил пешком, и за ним овцы следовали, а я их не догоню и на шестерне».
Офицер переезжал реку на пароме вместе с священником, который поставил своего осла около себя. Бедное животное тряслось всеми членами. Офицер, желая подсмеяться над благочестивым отцом, начал разговор с того, что спросил о причине